У лунатика и гения нет друзей
03.08.2015 в 23:08
Пишет fandom Retellings and Crossovers 2015:fandom Retellings and Crossovers 2015. Мини. G - PG-13. Часть 4
Название: Пункт назначения — Портленд
Автор: fandom Retellings and Crossovers 2015
Бета: fandom Retellings and Crossovers 2015
Каноны: "Гримм", "кинематографическая вселенная Марвел"
Размер: мини, 3691 слово
Пейринг/Персонажи: Роджерс/Барнс, Ренард/Беркхардт
Категория: джен, преслэш
Жанр: экшн, драма, романс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: узнав о некоторых особенностях портлендских полицейских, Капитан Америка обращается к ним за помощью
Примечание/Предупреждения: таймлайн — после событий «Человека-муравья» и четвертого сезона «Гримма» соответственно
Для голосования: #. fandom Retellings and Crossovers 2015 - "Пункт назначения — Портленд"
Читать дальшеКто-то поднялся со скамейки ему навстречу.
— Мистер Ренард?
— Кто вы? — Шон Ренард остановился. Глок у бедра ощутимо потяжелел. Семье было не в новинку направлять убийц к опальному бастарду. Впрочем, в качестве капитана полиции он тоже представлял интерес для ряда лиц определенной репутации. Опасаться стоило всегда. Это не было паранойей — всего лишь разумной необходимостью.
Человек снял бейсболку. В окутавших Портленд прозрачных сумерках его лицо было не менее узнаваемо, чем в выпуске новостей.
— Мистер Роджерс?
От гостя не ускользнула легкая настороженность в голосе Ренарда.
— У меня с собой водительское удостоверение. Показать?
— Не стоит. — Если кто-то из недругов Ренарда не пожалел усилий для имитации облика национального героя, то документы будут выполнены тем более качественно. А главное — не существовало причины подсылать к нему кого-либо в обличье именно Капитана Америка. Ренард мог сходу перечислить сотню людей, к которым у него мог быть личный интерес, и Стивен Роджерс в этот список точно не попадал.
Оставалось предположить, что этот Роджерс — подлинный и что у него действительно есть дело к Ренарду. Пока не будет доказано обратное.
Они поднялись по ступеням — Роджерс снова натянул свою бейсболку, — пересекли холл, вошли в лифт. Ренард заговорил, только когда дверь его квартиры захлопнулась за ними.
— Итак, что понадобилась Мстителям от капитана портлендского участка?
— Не Мстителям. — Роджерс покачал головой. В ярком свете стали заметней и светлая щетина, и темные круги под глазами, и несвежесть серой футболки. — У меня к вам личная просьба.
***
— Вызывали, сэр?
Ренард окинул детектива взглядом. Беркхардт сильно повзрослел за последние два года. Ренард не мог решить, к лучшему ли это. Прежний Ник был простым и понятным, нового опасался даже он. И все же доверял, как никому другому, без всяких разумных оснований, довольствуясь лишь интуицией.
Интуиция не говорила, что верить Нику можно. Она утверждала, что верить можно только Нику. Ренард воспринимал эту странность как данность.
— Проедемся, — предложил он. Ник молча кивнул. У них не в первый раз возникали дела, которые не стоило обсуждать даже в кабинете начальника участка. Особенно в кабинете начальника участка.
— Значит, им нужен Осьминог… — подвел Ник итоги через четверть часа, обдумывая изложенные Ренаром сведения.
— Я запросил информацию. — Они оказались на пересечении со Страйк-стрит, и Ренард развернулся, чтобы ехать обратно. — Надеюсь, ответы уже есть. И надеюсь, хоть один из них положительный.
— Куда мы едем?
— Ко мне.
— Я правильно понимаю: это означает, что наши гости были вашими гостями, начиная со вчерашнего вечера?
— Не мог же я выставить на улицу Капитана Америка.
— Сэр, я знаю вас не один год. Вы бы выставили на улицу и президента, если бы сочли нужным.
— Мне кажется, у Роджерса возникли проблемы. И они не имеют отношения к судьбам мира. Скорее, к судьбе самого Роджерса. Понимаешь?
— Пока не очень.
— Там поймешь.
Ник действительно понял, что Ренард имел в виду, едва увидев его гостей. Душ не помог — от них все равно пахло неприятностями. Нику был знаком этот запах.
— Мистер Роджерс?
— Просто Стив, если можно. А вы?..
— Ник Беркхардт. Просто Ник, разумеется.
— А это…
Разумеется, Ник знал биографию Капитана Америка. И, разумеется, читал о Баки Барнсе. Джеймс Бьюкенен Барнс, сержант, сто седьмой пехотный, погиб в тысяча девятьсот… Если верить Капитану Америка — не погиб. Но и Баки Барнсом тот, кто стоял перед ними, не был.
— Можете звать меня Джеймсом, — сказал он. — Или Барнсом. Все равно.
Голос был совершенно обычный. Ник бы предпочел истеричные интонации Эрика Ренарда или надменное грассирование барона Самди.
— Капитан сказал, вам нужен Осьминог. Точно нужен? То есть, вы уверены? Вы ведь знаете, как он действует?
— Знаем. Собственно, именно поэтому мы обратились к вам. По некоторым причинам мы не можем воспользоваться технологической мощью «Старк индастриз», но я вспомнил, что однажды наткнулся на любопытный сайт. Про существ — верно? — и их необычные способности. Немного погуглил, и вот мы здесь. Хотя, кроме гугла, не буду врать, понадобилась и помощь пары друзей…
— Вы не ответили на вопрос, — перебил Ник. Разговорчивость Роджерса как рукой сняло.
— Мы уверены, — коротко ответил он. — Если бы был другой выход, мы бы сюда не приехали.
Отвечая, он смотрел на Барнса, будто ждал возражений. Возражений не прозвучало. Барнс смотрел в стену, как смотрят в экран телевизора, где идет давно надоевший сериал.
— Сан-Диего, — сказал Ренард, захлопывая ноут. — Ближайшее место, где видели Осьминога. Если выедем сейчас, завтра к полудню будем на месте.
— Отлично. — Роджерс провел ладонью по лбу. Сейчас он выглядел обычным человеком под грузом навалившихся проблем. Ник никогда не представлял себе Капитана Америка таким. Уязвимым, подумал он, правильное слово — уязвимым. И уставшим. — Не думал, что все окажется так просто.
— У нас не захватывают Землю и не пытаются уничтожить человечество. — Ренард успел переодеться в джинсы и неприметную куртку. — У нас не бывает сложно.
Это было ложью, но Ник понял, что капитан имеет в виду. Роджерс, очевидно, тоже.
— Любая работа важна, — ответил он. В его устах ходульная фраза звучала выстраданным откровением. На мгновение Нику захотелось спасать мир с ним рядом. И черт с ним, погибнуть в конце — но чтобы Капитан Америка непременно произнес над ним речь и накрыл гроб звездно-полосатым флагом.
— Тебе нужно заехать домой? — спросил Ренард, и Ник опомнился. У него уже была миссия — своя собственная маленькая миссия. И свой капитан.
— Нет, — сказал он. — Спасибо, сэр.
После гибели Джульетты он старался заезжать домой пореже.
***
— Стоктон, — представил Ренард. — Второе место в Калифорнии по количеству тяжких преступлений.
— Постараемся не вывести его на первое.
Ник не сразу понял, что Барнс шутит. За время пути тот мало говорил и в основном обращался к Роджерсу. Нику показалось, что Барнс просто не знает, о чем можно говорить с другими людьми. В конце концов они втянулись в обсуждение полицейского оружия. Этого как раз хватило до заката. И вот сейчас Барнс впервые произнес что-то отвлеченное.
И Роджерс впервые просиял как рождественская елка, становясь похожим на себя самого — с постеров, флайеров и стикеров.
— Да что там у них происходит? — спросил Ник у Ренарда, едва они очутились в своем номере.
— Война у них происходит. — Теперь и Ренард выглядел как Роджерс — с грузом проблем всего мира на плечах.
— Какая еще война?
— Все сразу. — Ренард сбросил куртку. — Виски, коньяк?
— Лучше пиво.
Под пиво и пиццу Ник внимательно выслушал Ренарда. Роджерс рассказал достаточно много, а недостающие эпизоды Ренард заполнял собственными догадками, по убеждению Ника, весьма близкими к истине. Двойная жизнь приучила того искать в людях второе дно и, как правило, находить — нужное умение для непростых ситуаций. Несколько раз, слушая капитана, Ник пожалел, что не согласился на виски. Жизнь и смерть Баки Барнса — попробуй или не спрашивай. От этого коктейля выворачивало наизнанку. Семьдесят лет, подумать только. Даже если его размораживали раз в год… Он должен быть проморожен насквозь. У него должно быть желе вместо мозгов. Он… Невозможно было больше слушать об этом. И думать тоже.
— Невероятно, что он выжил, — сказал Ник и осекся. — Нет. Невероятно, что он сумел остаться человеком.
Днем он не понимал, как Джеймс Барнс может быть живым. Сейчас — как он может быть настолько живым. Сколько раз его убивали и всокрешали? Наверное, он и сам не помнит… Помнит, вдруг понял Ник. Все помнит, каждую минуту. Или не каждую. Пусть даже треть, четверть, десятую часть. Этого уже достаточно.
Этого уже слишком много.
— Мы должны найти ему этого чертова Осьминога. — Ник разжал кулаки, вставая. На ладонях остались глубокие следы от ногтей.
— Найдем.
— Но все же зачем им мы? Команда Мстителей…
— …по большей части считает Барнса ружьем на стене. Необезвреженной бомбой. Когда я сказал о войне, я имел в виду не только сражения с читаури.
Если бы тогда, представил Ник, если бы после убийства в баре в нем перестали видеть детектива Беркхардта, если бы подозревали, что в любой момент он слетит с катушек и примется убивать направо и налево, — что бы он делал? Что бы он делал, обнаружив непринятие в лучших друзьях? Что бы он делал, останься на его стороне один только Ренард?
Верил бы ему, конечно, сам себе ответил Ник. И боялся бы. Боялся бы, что опасения сбудутся и он свернет шею тому, кто так безоглядно ее подставляет.
Тут не только на Осьминога — на гильотину согласишься.
— Хорошо, что у него есть Роджерс. — Ренард крутил в руках стакан виски, из которого, кажется, так и не отпил. — Всегда должен быть кто-то, кто прикроет твою спину даже от лучших людей на свете.
— А у вас есть такой человек, сэр? — внезапно спросил Ник. Он мог поручиться, что у него и в мыслях не было такое спрашивать. Но вырвалось.
— У меня есть ты, — сказал Ренард с хорошо знакомым выражением лица — не понять, шутит или всерьез. Ник подумал и кивнул. Это было правдой. Он никогда не оставил бы Ренарда. В том числе и потому, что знал — капитан сделает то же самое для него. Уже делал.
— А если бы я пролежал в том гробу семьдесят лет? — спросил он, хмыкнув. Его понемногу отпускало. — Время от времени восставая из мертвых, чтобы ликвидировать какого-нибудь крупного лидера или зачистить небольшую банановую республику?
— Буем реалистами, Ник, — ты не настолько крут, — усмехнулся Ренард в ответ. — А я и близко не Капитан Америка. Но да, я все равно бы тебя защищал. Потому что знаю, что ты не способен на такое по доброй воле. И потому что…
— Почему? — не дождавшись, спросил Ник. Ренард махнул рукой.
— Ты же в бар собрался? Иди.
— А вы?
— А у меня дела.
Когда Ник выходил, Ренард уже склонился над ноутбуком. В искусственном свете его неподвижное лицо казалось самым живым, что Ник когда-либо видел.
***
Он не очень удивился, увидев у барной стойки знакомую красную толстовку. Подошел. В стакане Барнса был виски. Ник заказал то же самое.
— Не спится?
— Не очень.
Зря спросил, подумал Ник. Он все понимает.
— Извини. Капитан рассказал, что ты почти не спишь.
Барнс поднял голову. Его светлые глаза казались черными, стоило хоть чуть-чуть рассеять внимание.
— Я почти не живу. Меня будто размазывает по этим семидесяти годам. Сначала я старался все вспомнить. Теперь я хочу перестать вспоминать. Но от меня опять ничего не зависит.
Стакан очевидно был не первый.
— Зависит. — Ник опять сказал то, о чем даже не думал. — Он от тебя зависит. Роджерс. Капитан Америка.
— Знаю. — Барнс запустил руку в отросшие темные пряди. — Если бы не он, я бы умер Зимним солдатом.
— Жалеешь?
— Нет.
— Даже теперь?
— Даже теперь.
Ник отпил виски, покатал на языке, словно это был какой-нибудь «Хеннесси». Он не знал, о чем говорить, но знал, что не уйдет. Если бы Барнс хотел остаться один, он бы сказал, Ник был уверен. Но Барнс молчал. А потом заговорил откуда-то с середины.
— При оттаивании боль сильнее, чем при заморозке. Возвращаться вообще всегда труднее. Падая в ущелье, я боялся умереть. Это нормально. Но если бы сейчас я мог выбирать…
— Не думаю, — сказал Ник. — Ты не выбрал бы смерть.
— Считаешь, я выбрал бы судьбу убийцы с выжженным мозгом? — Барнс хмыкнул. — Легко решать за других. Ты не представляешь, каково это…
— Представляю.
Взгляд Барнса был тяжелым, как его рука, наверное. Ник выдержал его, хотя очень хотелось отвести глаза.
— Однажды меня отравили. Долгая история. В итоге я оказался на свободе, ничего не помня и не понимая. Живой мертвец по сути. Не мог говорить, думать, узнавать людей. Зато мог убивать.
— И как?
— Один. Один человек. Недостаточно для того, чтобы лишиться сна. Но отходить пришлось долго.
— И как ты выпутался?
— Дело замяли. — Ник еще никому не рассказывал об этом, но знал, что Барнсу — можно. — Капитан все уладил. Он это умеет — улаживать.
— Особенно когда дело касается тебя, верно?
— Не только. — Ник не понял, что Барнс имел в виду. — В общем, долгое время это было худшим из моих воспоминаний. Хотя я так ничего и не вспомнил из тех суток.
— А потом? — спросил Барнс. Похоже, ему в самом деле стало интересно. — Это было худшим воспоминанием, а потом?
— А потом я убил свою девушку, — сказал Ник. Вообще-то он подсел к Барнсу, чтобы дать тому шанс выговориться, но пока получалось наоборот.
— У тебя была девушка?
— Была. Это удивительно?
— С таким образом жизни обычно не до отношений. Если, конечно, твоя девушка — не Черная Вдова.
Ник улыбнулся. Барнс удивительно метко попал в самую суть. Снайпер.
— Она понимала, что такое работа полицейского. Но когда оказалось, что я Гримм... Мало кого такое обрадует. А потом мне понадобилась ее помощь, и она помогла. И стала ведьмой. Не в переносном смысле. Стала тем злом, которое Гриммы призваны уничтожать. В каком-то смысле это я сделал ее такой.
— И как тебе с этим живется?
— Лучше некуда. — Ник заглянул в стакан и жестом попросил долить. — Извини, я не собирался вываливать все это на тебя. Сам не знаю, чего так разговорился.
— Все нормально. — Барнс действительно выглядел лучше, чем когда Ник подошел к нему. — Приятно знать, что у других бывают проблемы покруче твоих собственных. Я, по крайней мере, не убил Стива.
Он положил на стойку деньги.
— Пойду, а то он забеспокоится.
— Рад был помочь, — сказал Ник его спине. — Если что — у меня в запасе есть еще пара подобных историй.
Он мог поклясться, что Барнс улыбнулся, услышав это.
***
Как обычно, сведения Ренарда оказались скрупулезно точными. Они нашли мистера Сикейроса в указанном источником кафе. До окончания его смены оставалось около двух часов. Можно было выйти из машины, прогуляться в тенистом сквере, покормить голубей, как делают это тысячи людей, вынужденных кого-то ждать. Но никому из четверых сидящих в «юконе» это не пришло в голову. Роджерс перебрался вперед, поменявшись местами с Ником. Ренард что-то показывал ему в планшете, Ник бездумно следил за движением пальцев на тачпаде, как следят за руками пианиста, надеясь именно в их механическом движении угадать секрет исполняемой мелодии. Потом взгляд зацепил Барнса, лицо которого сегодня почти полностью было скрыто волосами. Похоже, он не стриг их нарочно — слабое подобие укрытия.
— Не хочешь перекусить? Или кофе?
Тот покачал головой.
— Спасибо, нет.
Сейчас в его голосе не было и намека на улыбку или доверие. Ник бросил взгляд на дверь кафе. Скорее бы уже Осьминог освободился. Скорее бы все закончилось. Может быть, избавление от воспоминаний — от худшей их части — и впрямь окажется пусть не панацеей, но анестезией, которая поможет сержанту Барнсу не замечать, что по нему всей мощью проехалась боевая машина ГИДРы.
Может быть.
— Вот он, — сказал Ренард.
Они догнали Осьминога на аллее сквера — Ник справа, Ренард слева. Осьминог испуганно дернулся, поняв, что оказался в западне.
— Надо поговорить. — Ник снял солнечные очки.
— Гримм! — Осьминог отшатнулся, налетая на Ренарда, как на скалу.
— Гримм, — согласился тот. — И коп. Мы оба. Поговорим, как деловые люди, мистер Сикейрос. У нас есть ваше полное досье: все заказы, вплоть до самых мелких, и тот случай в Эквадоре, после которого вы и перебрались в Штаты, сменив фамилию. Мы можем обеспечить вам реальный срок здесь, квалифицировав ваши нападения как покушения на убийство, можем депортировать на родину. А можем просто забыть, что когда-либо слышали о вас. Что выберете?
— А что вы хотите взамен? — На лбу Осьминога выступил крупный пот, руки и губы подрагивали, но способность соображать ему не отказала.
— Хотим, чтобы вы помогли одному нашему другу. По вашему профилю деятельности.
— И все? — Осьминог напрягся. — Вы лжете. Хотите использовать меня вслепую? Скажите, в чем дело. Я… я настаиваю.
— Сложность в том, что эти воспоминания не из тех, которые спокойно можно хранить в голове.
— Ваш друг — тоже Гримм? Я слышал об одном из наших, забравшемся в голову к Гримму…
— Нет, — успокоил его Ренард. — Наш друг не Гримм и не существо.
Предусмотрительно, отметил Ник, Ренард не сказал, что Барнс человек. И это было правильно. Барнс не возразил бы.
Наверное, на его лице что-то отразилось, потому что Осьминог притих и заморгал.
— Я согласен. Я помогу вам. Но вы больше не появитесь, верно? Я смогу жить, как прежде?
— Даю слово, что мы больше никогда не вмешаемся в вашу жизнь. — Ренард коснулся своего кольца. Осьминог проследил за его движением, сквозь испуг во взгляде мелькнуло почтение.
— Ваше… высочество?
— Не имеет значения. Но ты можешь верить моему слову.
Вопрос насчет «жить, как прежде» остался без ответа. Ник догадывался, что с воспоминаниями Барнса «как прежде» не получится. Скорее всего, через два-три месяца мистер Сикейрос попадет в сводки как очередной случай суицида. Ник не желал ему такой судьбы, но и незаслуженной ее назвать не мог — стоило вспомнить эквадорскую семью, что стала его последним заказом. Осьминог выполнил работу в день рождения младшей дочери объекта — в ее второй день рождения. Больше в этой семье ничьих дней рождения не отмечали. Заказчика не интересовала информация, ему нужна была акция устрашения. И он ее получил.
Нет, жалости к мистеру Сикейросу Ник не испытывал.
Мысль о том, что Ренард мог выбрать Осьминога не по месту жительства, а по «заслугам», пришла только в машине, и Ник в который раз поразился тому, насколько Шон Ренард отличается от других членов королевской семьи, от других ведьм и колдунов. В их сегодняшней четверке никого нельзя было назвать обычным, но Ренард и здесь оказался особенным. Как всегда.
***
Все случилось очень быстро. Они приехали в присмотренный заранее небольшой склад на окраине города, заброшенный так давно, что перекошенные металлические двери с трудом поддались рукам Роджерса. Барнс не помог ему — дождался, когда проем станет достаточно большим, и шагнул вперед. Он будто спешил покончить с делом. Уверен в успехе или, наоборот, хочет быстрее убедиться, что ничего не вышло, задался вопросом Ник. Некогда прозрачные пластиковые вставки на крыше пропускали не так много света, как прежде, но калифорнийский день был щедр на солнце, и освобожденная от стеллажей середина склада была как на ладони.
— Ну что ж, приступим, — сказал Ренард.
И все пошло вразнос.
Барнс поднял голову, и Ник снова мельком отметил черноту его взгляда. А потом Осьминог отлетел в сторону, как пушинка, а Барнс оказался рядом с капитаном, быстрый, бесшумный и смертельно опасный. Ник бросился к нему, ушел от удара живой руки и рухнул на пыльный пол, подвернувшись под бионическую. Ее тут же перехватил Роджерс, но неудачно: Барнс легко вывернулся из захвата. Ник стоял на четвереньках, выравнивая дыхание, — под ребра словно влетел углом банковский сейф. Он видел, что Ренард схлынул за секунду до удара и схватился за глок, но выстрелить не успел. Блестящий кулак впечатался в грудь, капитан пролетел с десяток футов и остался лежать, раскинув руки в непривычно беспомощном жесте. Ник не помнил, как поднялся, как оказался между Ренардом и Зимним солдатом. Первая пуля, взвизгнув, срикошетила от левого плеча убийцы — дыхание еще не пришло в норму, руки подрагивали. Вторая неожиданно пробила крышу, обломки старого пластика сухим дождем зашуршали вокруг.
— Беркхардт. — Роджерс выпустил его запястье и толкнул назад, за спину. — Не надо. Я сам.
Еще секунду Ник стоял неподвижно, потом отступил на шаг, не сводя глаз с двоих в пыльном столбе света. Это беззвучное движение спустило пружину. Барнс замахал кулаками, просто и бесхитростно, словно отбивал мясо. Роджерс не отвечал, блокировал удары, насколько мог, будто имел дело с большим несмышленым ребенком, и время от времени звал Барнса по имени. Ник бросил смотреть на них, как только понял, что Роджерс справится. Сунув глок в кобуру, он опустился на колени, задрал на Ренарде футболку, отыскивая взглядом круглые шрамы от недавних пуль Ищейки и молясь, чтобы те не кровили. Все вроде бы было в порядке. Ник прижал пальцы к сонной артерии. Удары пульса эхом отдались где-то под ребрами.
— Сэр, — позвал Ник. — Вы как?
Ренард шевельнулся и застонал.
— Что?
— Осьминог… — уже отчетливее повторил Ренард.
— Вот черт. — Сикейрос был уже около двери. Ник всадил пулю в ржавый замок прямо перед его носом. Осьминог застыл. Ник добрался до него, осторожно обойдя Роджерса, который обнимал Барнса и что-то говорил на ухо, не обращая внимания на кулаки, молотящие по спине. Но сила ударов уже не ужасала — приступ явно шел на убыль. Когда Ник оказался рядом с Сикейросом, руки Барнса бессильно легли на широкие плечи Роджерса. Кулаки по-прежнему были сжаты, но угрозы больше не несли.
— Давайте. — Роджерс смотрел на них из-за левого плеча Барнса, на скуле краснел гигантский кровоподтек. — Мистер Сикейрос, пожалуйста. Помогите ему. Помогите нам.
И Сикейрос шагнул вперед, будто всю жизнь только об этом и мечтал. Даже для него просьба Капитана Америка не могла быть пустым звуком. Присоски погрузились в темные волосы, Барнс вздрогнул, и Роджерс обнял его крепче. Ник ничего так не хотел, как отвернуться, но это было бы трусостью. И он смотрел, как пульсируют багровые щупальца, будто воспоминания, текущие по ним, имели вес и объем; смотрел, как сжимаются кулаки Барнса; смотрел на то, чего никому не следовало видеть, — на лицо Роджерса, где отчаяние мешалось с надеждой и неприкрытой, отчаянно откровенной любовью.
***
— Для нас было честью помочь вам, — сказал Ренард, обрывая все попытки Роджерса извиниться за случившееся. — Если мы сможем быть полезны чем-то еще — обращайтесь без колебаний.
— Надеюсь, не придется. — Улыбка Роджерса едва светилась — далеко до привычного сияния. — Мы вам признательны, но от нас слишком много неприятностей.
Ник подписался бы под словами обоих.
Барнс подошел к нему.
— Прости за Ренарда. Я потерял контроль.
— А за вмятину в моих ребрах извиниться не хочешь?
— Считай это производственной травмой.
Был бы Барнс здоров, Ник заехал бы ему в челюсть, невзирая на последствия. Но сейчас не мог, как ни хотелось.
— Как ты себя чувствуешь?
— Непривычно. Пусто. — Барнс коснулся пальцами виска. — Надеюсь, теперь я не буду доставлять Стиву столько проблем.
— Да он, по-моему, не против.
— Я против.
— Он очень тебя любит. — За последние сутки Ник, похоже, оказался чемпионом по озвучиванию вещей, о которых даже не думал. И, наверное, сейчас была бы его очередь получить в челюсть, но Барнс только кивнул, не то соглашаясь, не то прощаясь, и пошел к машине. Ренард арендовал ее на свое имя. Несмотря на выигранное сегодня сражение, война для Роджерса и Барнса продолжалась.
— Вы тоже поняли, что их связывает не только дружба? — спросил Ник, когда неприметный «форд» влился в поток машин, катящийся по Эль Прадо.
— Думаю, это ясно каждому, кто смотрит на них дольше пяти минут.
— Почему? — Ник не ждал ответа, он просто должен был наконец сказать это вслух. — Почему он не забыл, даже с выжженными мозгами? Почему у него хватило сил?
— А у Джульетты не хватило — ты ведь это хочешь понять? Потому что люди разные, Ник.
— Или она недостаточно меня любила.
— Сейчас об этом трудно судить. — Ренард открыл дверцу «юкона».
— Сэр. — Ник не сдвинулся с места, смотрел на Ренарда над крышей машины. — Я думаю, вы тоже вспомнили бы.
Лицо Ренарда застыло. Нику показалось, он сейчас спросит «О чем ты?», превращая происходящее в фарс, но Ренард не стал прятаться.
— Возможно. — Он посмотрел на Ника и одновременно сквозь него, на затянутый дымкой горизонт. — Об этом тоже трудно судить без практического опыта.
— В криокамере? К черту такую практику. Давайте лучше найдем ближайший мотель.
— Ник, ты чертовски спешишь.
— А вы предлагаете подождать семьдесят лет, чтобы точно понять, что же между нами происходит?
— Подожди хотя бы до Портленда. Может, тебе уже завтра утром захочется сделать вид, что этого разговора не было.
— Хорошо, — согласился Ник. Несколько часов ничего не решали. Все решили несколько предыдущих часов. «Юкон» вырвался из тесноты городских улиц на хайвей, и Ник мысленно пожелал Роджерсу удачи, где бы тот сейчас ни был.
— Окажись я на месте Барнса, я бы тоже вас вспомнил, — сказал он, откинув голову и закрыв глаза. Так можно было думать, что Ренард не улыбнулся скептически, услышав это самоуверенное заявление.
Впрочем, может быть, тот и в самом деле не улыбнулся.
Название: Инопланетный гость
Автор: fandom Retellings and Crossovers 2015
Бета: fandom Retellings and Crossovers 2015
Каноны: "Отблески Этерны", "Магазинчик Бо"
Размер: мини, 3338 слов
Пейринг/Персонажи: Рокэ Алва, Ричард Окделл, Бо
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Бо попадает в Талиг…
Примечание: по заявке Хотелось бы кроссовер Отблесков Этерны и Магазинчик Бо. Однажды Ричард нашел зайчонка и притащил его в дом эра Рокэ.
Для голосования: #. fandom Retellings and Crossovers 2015 - "Инопланетный гость"
Читать дальшеЗнакомство
Ричард хотел пробраться в свою комнату незамеченным, однако эр, как будто нарочно, сидел в это время в гостиной с вином и гитарой, и разминуться с ним было никак нельзя. «Эр Август был прав! — в сердцах бросил оруженосец. — Ещё не вечер, а он уже пьёт, причём один! Как же мне не повезло, что мой эр — пьяница!» Бутылка, стоявшая рядом с бокалом, была пуста наполовину. Оставалось надеяться, что эр уже достаточно залил глаза, чтобы не обратить внимание на заячью тушку, которую Дик старательно прятал за спиной.
— Юноша, вас так плохо кормят в моём доме, что вы решили сами позаботиться о своём пропитании? — скептически приподнял бровь Рокэ и налил себе полный бокал. Выпив до дна, он поставил его обратно на изящный столик и потянулся, как кот на солнышке. Ричард сглотнул: он даже себе боялся признаться в том, как ему нравится грациозная пластика эра. Вот бы самому стать таким гибким!
Надо было ответить, но что именно? Признаваться, что тушка подобрана исключительно ради Наля, не хотелось. Тот вечно жаловался на отсутствие денег и, как следствие, на недостаток хорошей еды, а заяц, пусть и сдохший при неизвестных обстоятельствах, показался Дику очень даже пригодным в пищу. Кузена не оказалось дома, оставлять добычу на хозяев его квартиры Окделл побоялся — вдруг сами слопают, поэтому, скрепя сердце, отправился в особняк эра. Пока Ричард придумывал достойную реплику, тушка внезапно встрепенулась и на чётком талиг произнесла:
— А у вас тут что, действительно плохо кормят?
Рокэ поперхнулся вином.
— Нет, — возразил он сквозь кашель: стерпеть такое оскорбление в адрес своего дома он не смог.
— Да не обижайся ты так! Кто же вас знает. Напичкаете всякой гадостью, а я потом мучайся, — заяц ловко вывернулся из рук Ричарда, шустро подбежал к Алве и с силой постучал его по спине. — Ну вот, так-то лучше, — заявил он, когда тот восстановил дыхание.
Ричард не рискнул спросить эра о его самочувствии.
— Юноша, идите куда шли. И заберите с собой это… этого.
— Бо, — представился заяц. — Меня зовут Бо. Я посланец других миров и высшая форма жизни.
Рокэ поднялся и совершенно серьёзно поклонился:
— Я — герцог Рокэ Алва, Первый Маршал Талига. Герцог Ричард Окделл, мой оруженосец.
— Значит, я могу остаться у вас? — Бо схватил бутылку, да так шустро, что никто не успел среагировать. Плюхнулся на свободное кресло и глотнул прямо из горлышка. — Мммм… вкусно! Если у вас еда такая же, как и вино, то мне здесь определённо нравится!
С того самого дня Бо поселился в доме Рокэ. Ему даже выделили отдельную комнату. По мнению Ричарда, новый жилец вёл себя отвратительно: исчезал и появлялся, когда хотел, мог напугать, неожиданно выскочив из-за угла, брал, что ему вздумается, часами бренчал на гитаре и орал непристойные песни, которым обучился невесть где, съедал самое вкусное и выпивал вина даже больше, чем эр Рокэ. Последнего, кстати, это ничуть не волновало. Оруженосцу волей-неволей приходилось мириться. Слуги, как ни странно, тепло относились к Бо, а Кончита его постоянно жалела. «Один-одинёшенек, — причитала она, накладывая зайцу третью по счёту тарелку жаркого. — Ни семьи, ни друзей. Дор Рикардо, как хорошо, что его нашли именно вы! Неизвестно, что случилось бы, попади он к кому-то другому».
При этих словах Ричард старательно выдавливал из себя улыбку: да уж, повезло так повезло!
Эсператистский монах
Поначалу Бо безвылазно сидел в доме, но потом ему это надоело, и он принялся донимать Рокэ, чтобы тот позволил ему выходить в город в сопровождении Дика. Тогда Алва, собственноручно измерив зайца, заказал у своего портного бесформенную рясу монаха-эсператиста — с глубоким капюшоном, полностью скрывающим лицо, то есть, в случае Бо, морду и длинные уши, а также сапоги на высоченной платформе и перчатки. В таком виде заяц стал выбираться в город. Впрочем, иногда он путешествовал в мешке, который таскал с собой Дик.
Горожане, обожающие почесать языки, быстро обратили внимание на низкорослого тощего монашка, повсюду сопровождающего герцога Окделла. По Олларии поползли слухи, что Алва загонял своего оруженосца, отчего бедолага тронулся умом и ударился в религию. Другие говорили, что он, наоборот, в здравом уме, в отличие от своего монсеньора, поэтому денно и нощно молится о спасении его души, как и положено хорошему слуге на страже интересов своего господина. Приверженцев этого мнения не смущал факт, что Рокэ исповедует олларианство.
Впрочем, вскоре Ричард подал ещё один повод для пересудов, так как превратился в завсегдатая в особняке Капуль-Гизайлей. Юноша злился, бесился, но ничего не мог поделать: подобные визиты эр Рокэ всячески одобрял (вероятно, чтобы самому хоть ненадолго избавиться от общества Бо). Самое удивительное оказалось даже не то, что зайцу понравилось у прекрасной Марианны — это Ричард легко мог понять. И не даже не то, что маркиз, её муж, с удовольствием предавался, как он говорил, «учёным беседам» с «господином учёным монахом»… А то, что Марианне необычный гость пришёлся по душе. Она говорила, что господин Бо лучше других знает, как доставить женщине удовольствие. И, сидя в её будуаре с книжкой (официально к прекрасной куртизанке ходил, конечно же, не заяц, а герцог Окделл — Бо прибывал и отбывал в мешке), он слышал доносящиеся из спальни то звуки гитары, то лютни, то мандолины, то какие-то голоса, мужские и женские. Иногда до него долетали обрывки фраз и звонкий смех Марианны. Ричард пожимал плечами и ещё глубже зарывался в очередной трактат по тактике и стратегии, по которым его вечером экзаменовал эр Рокэ.
Однажды Бо попытался показать Ричарду прибор, из которого лилась музыка. Маленькая чёрная коробочка не впечатлила Дика. По его мнению, эр Рокэ играл и пел гораздо душевнее. К тому же, заяц сказал, что в ней периодически что-то заканчивается, и это что-то приходится менять. Неудобно, в отличие от эра Рокэ или музыкальной шкатулки.
Игра в кости
— Ричард Окделл, какая встреча! — Эстебан Колиньяр был сама любезность.
Дик хотел пройти мимо, сделав вид, что обращаются не к нему. Однако Бо дёрнул его за рукав с такой силой, что тот от неожиданности споткнулся и остановился.
— Мы, — Эстебан кивнул на своих приятелей, — собираемся в «Руку судьбы». Составишь нам компанию?
— Я очень спешу, — отрезал Дик.
— По поручению короля?
— Н-нет.
— В таком случае, это дело может подождать. Или ты настолько погрузился в религию, — Эстебан кинул насмешливый взгляд на тщедушного монашка, притаившегося за спиной у Ричарда, — что не можешь позволить себе скоротать вечерок за игрой в кости?
— Может, может, — вмешался монах.
Дик чуть не взвыл.
— Он тоже идёт с нами? — слегка растерялся Эстебан.
— А как же! — обрадовался Ричард. — Будет читать молитвы, чтобы я выиграл.
Среди «навозников» послышался смех, который не утихал всю дорогу до кабака. Вид присевшего возле Ричарда монаха, старательно перебирающего свои чётки, подзадоривал молодых людей. Однако их веселье поугасло, когда Ричард мало того что выиграл у них всех не только кошельки вместе со всем содержимым, но и оставил в одном нижнем белье. Одежду он вернул в обмен на расписки, что деньги за неё будут выплачены не позже завтрашнего полудня.
— Бо, как ты это сделал? — поинтересовался Дик по дороге в особняк Алвы. Заяц звенел при каждом шаге: карманы его рясы были набиты выигранными деньгами и драгоценностями.
— Элементарно, — усмехнулся тот. — Я останавливал время и перекладывал кости в твою пользу. Эти парни получили хороший урок и больше не будут тебя задевать. Кстати, если сейчас не ускориться, то можно пропустить ужин. Последнему только запахи достанутся! — воскликнул Бо и исчез в облаке пара.
— А как же я? — возопил Дик.
Однако зайца и след простыл. Ричард вздохнул, подождал немного — не вернётся ли Бо за ним, — и поплёлся в особняк эра.
Дубликатор
— Давление? — участливо спросил Бо, когда Рокэ, закрыв глаза, приложил к ним ладони.
Алва отрицательно покачал головой:
— Нет. Просто не выспался. Сейчас всё пройдёт.
Бо и сам знал, что Рокэ очень много работает: бесконечные заседания государственного совета, разбор бумаг, военные инспекции, а ещё ему приходилось ублажать королеву и каждое утро тренировать своего оруженосца. Из-за этого он даже перестал по вечерам играть на гитаре.
— Я знаю способ получше, — Бо сбегал к себе и притащил штуковину, напоминавшую миниатюрную музыкальную трубу. Что-то щёлкнуло, и вот в кабинете уже появилось два Рокэ. Щелчок — и их стало три.
— Дубликатор, — пояснил Бо. — Работает на солнечных батарейках.
Рокэ с удовлетворением оглядел результат и тут же принялся раздавать указания, какой копии куда направиться. Бо довольно ухмыльнулся и махнул лапой в сторону уютного диванчика:
— Ложись досыпать, оруженосца твоего я сам потренирую.
В это время Ричард терпеливо маячил во дворе в ожидании очередного издевательства… то есть, занятия фехтованием, однако эр не показывался. Стоять без движения было холодно — пришлось побегать. Он уже сделал несколько кругов, когда во дворе материализовался Бо. В кресле, укутанный тёплым пледом! Дик от неожиданности остановился. Скрипнув зубами от зависти, спросил, стараясь, чтобы голос прозвучал равнодушно:
— А где эр?
— Я за него! Давай, начинай разминку… Что значит — «не помнишь»? Эх, всему-то тебя учить надо! — с этими словами Бо исчез. Ричард моментально забрался в его кресло, завернулся в плед и попытался заснуть, однако не тут-то было. Бо вскоре вновь возник во дворе, таща с собой маленькую чёрную коробочку, которая играла музыку прелестной Марианне. Несколько тычков лапами в эту штуку — и вот на стене особняка проявилось изображение мускулистого бородатого человека, босого, одетого в серые штаны. Мужик стоял, широко расставив полусогнутые ноги, и нехорошо улыбался.
— Делай, как он, — велел Бо, выпихивая Дика из кресла и отбирая у него плед.
Выбора не было — и юноша, как сумел, скопировал сначала позу неизвестного мужика, а затем принялся повторять за ним движения.
— Ну кто так делает? — саркастически поинтересовался заяц, глядя на попытки сонного Ричарда схалтурить. — Не размахивай руками, ты не мельница! Ты телом работай, те-лом! Корпусом! Вот так. Не идеал, — Бо прищурился, — но уже лучше.
— Ты на запястьях отжимайся, а не ложись на живот! Живот к земле не прижимай, кому говорю! Спина должна быть прямая! — Бо не поленился вылезти из кресла и поставить лапу на спину Ричарда.
Лапа оказалась тяжёлой («Отожрался в доме эра, скотина!» — мрачно подумал Дик: в последнее время заяц путешествовал по городу самостоятельно, поэтому было не трудно забыть, сколько он весит).
— Отжимайся на запястьях — а не на пальцах! Потом будешь отжиматься на кулаках.
— Глубже приседай, глубже! Кому говорят! — Бо снова вернулся в кресло и зарылся в плед так, что торчали только уши.
До шпаги Ричард в это утро не добрался. Бо загонял его так, что сил осталось только вползти в свою комнату и рухнуть в кровать, не раздеваясь.
Воспитательный момент
Однажды они ушли от Марианны в середине дня. Ричарду нужно было заглянуть в книжную лавку, прикупить себе что-нибудь, так как библиотечные запасы эра Рокэ подходили к концу. Бо тенью следовал за ним. Не успел Ричард погрузиться в изучение очередных образцов печатной продукции, как над ухом раздался знакомый свистящий шёпот:
— Герцог Окделл, извольте пройти со мной.
— Эр Август! — Ричард чуть не подпрыгнул от неожиданности: он никак не ожидал встретить его здесь. Признаться честно, он совсем позабыл о нём из-за Бо.
— Он самый. Здесь неподалёку есть тихое место, где мы сможем спокойно поговорить. Наедине, — Штанцлер бросил быстрый взгляд на монаха, тот понятливо закивал.
Таверна, в которую вошли Штанцлер и Окделл, и вправду была почти пуста. Бо остался снаружи. Эр Август выбрал одинокий столик в дальнем углу и грузно опустился за него. Ричард понуро плюхнулся на лавку напротив.
— Ваше поведение, молодой человек, отвратительно! Посмотрите на себя. В кого вы превратились?! Таскаетесь за Алвой, как хвост, по чужим домам, кабакам и борделям. Что на это скажет ваша матушка? И что это за монах постоянно крутится вокруг вас? Уж не еретик ли вы? Когда вы последний раз были в церкви?
— Эр Рокэ одобрил его кандидатуру в качестве моего духовного наставника, — смиренно опустив глаза, проговорил Ричард. — Я не имею права оспаривать выбор эра.
— Ваш эр! Да ваш эр — это жалкая пародия на эра! Чему вы от него наберётесь? Пить вино, жульничать в карты и шататься по куртизанкам? Эстебана Колиньяра, в отличие от вас, обучают тактике и стратегии ведения боя. И остальных — тоже. А вы? Неужели сын Эгмонта Окделла родился только для того, чтобы стаскивать сапоги с Алвы? Какой позор!
Про сапоги речи не шло ни разу, и Ричард вспыхнул от возмущения. «Эр Рокэ ни за что не попросит меня об этом! Никогда! Если только будет сильно ранен, но тут уж я сам соображу…»
— Что будет с вашей бедной матушкой, когда она обо всём узна…
Ричард, увлечённый своими мыслями, не сразу понял, что наступила тишина. Он растерянно покрутил головой, однако эра Августа нигде не было. Зато за соседним столиком маячила знакомая фигура в монашеской рясе. Ричард торопливо пересел туда:
— Бо, что ты с ним сделал?
— Да ничего. Отправил его в Гайифу, вот и всё.
— Зачем? — взвыл Ричард шёпотом, чтобы не привлекать внимание посетителей и хозяина заведения, когда до него дошло, какой спецификой обладает регион, где оказался эр Август.
— Он так страстно наклонялся к тебе, шептал что-то, — объяснил Бо, — что я подумал — в Гайифе ему самое место. Всё равно насчёт тебя у него нет шансов. Ты ни на кого, кроме Алвы, не согласишься.
— Я… что-о?! Нет!!
— Ладно, ладно, я пошутил, — примирительно развёл руками Бо. — Раз уж мы здесь, а книги ты так и не купил, давай потратим деньги на еду. Я есть хочу, а домашний обед мы уже пропустили из-за этого старого зануды!
«Обжора инопланетная, — подумал Ричард, жестом подзывая официантку, чтобы сделать заказ. — А всё-таки хорошо, что ты вмешался. Если бы не ты, неизвестно, до чего договорился бы эр Август… и смог бы я всё это вытерпеть».
— Верни эра Августа обратно в Олларию, — попросил он вслух. — Человек Чести всё-таки… пожилой… кансилльер…
— Может, не надо? — возразил Бо, но Ричард так угрюмо глянул на него, что заяц не рискнул спорить.
Тихий вечер дома
— Безобразие, как вы тут живёте! — ворчал Бо, пробираясь через малую гостиную со свечой в лапе. — Водопровода нет, холодильника нет, стиральной машинки нет, пользуетесь свечками! Пишете чернилами и гусиными перьями, ездите на лошадях! Никакой цивилизации, дикари вы!
— Не нравится — убирайся туда, где всё это есть, — буркнул Ричард себе под нос. — Зачем тебе свеча, ты же прекрасно видишь в темноте?
— Ему для меня свечи жалко, — обиделся заяц.
— Между прочим, это мои свечи, — вмешался Рокэ, который, как казалось Дику, дремал с бокалом вина в руке. В это время, в кабинете, над кипами бумаг добросовестно трудились многочисленные копии Алвы. — Зато у нас здесь всё натуральное: еда, одежда, мебель. Никакой химии. Ты же сам про неё мне рассказывал.
— Тогда прикажи подавать ужин. А то без холодильника и искусственных консервантов всё испортится.
— Так вот почему ты столько ешь! — воскликнул Ричард. — Ты спасаешь еду!
— А ты думал, — важно подтвердил Бо.
Превентивные меры
Как-то Наль вытащил Ричарда в трактир пообедать. Было немного непривычно идти по улицам без Бо, но тот куда-то удрал с самого утра и до сих пор не вернулся.
— Кстати, слышал последние новости? — Наль оглянулся по сторонам, затем зашептал: — Оба брата королевы, один из Приддов, цивильный комендант Олларии и эр Август объявлены сумасшедшими и помещены в специальную лечебницу. Они утверждают, что видели говорящего зайца. Все пятеро, представляешь! Якобы он разговаривал с ними. О чём — никто не знает. Я думаю, это из-за того, что все они слишком много пили. Мой батюшка говорит: вино до добра не доводит, лучше употреблять воду. Это и для эра Рокэ будет полезно, кстати, скажи ему об этом при случае. Эру Августу лекари уделяют особое внимание — ведь он ещё утверждает, что в мгновение ока перенёсся в Гайифу на несколько часов, а потом вернулся обратно в Олларию, к себе в особняк. Злые языки шёпотом добавляют, что он в Гайифе оказался никому не нужен, и его очень огорчил этот факт.
«Бо, — догадался Дик, — его лап дело. Пятеро Людей Чести навсегда выведены из строя… Но… так ли это плохо?» Оруженосец Алвы с ужасом понял, что данный расклад его вполне устраивает: теперь никто не станет мешать ему налаживать отношения с эром Рокэ и Талигом.
— Твоя работа? — спросил он вечером у зайца.
Тот не стал отпираться:
— Они планировали убрать герцога Алву твоими руками. Штанцлер собирался дать тебе перстень с ядом. Даже если бы Рокэ справился с отравлением, он всё равно чувствовал бы себя неважно. Его бы убили на следующий день на дуэли, на которую его вызвали бы остальные четверо заговорщиков.
Бо изложил это так уверенно, что Ричард не усомнился в правдивости этих слов. Его захлестнула горечь разочарования в тех, кого он принимал за друзей и соратников. Кроме того, страшно даже подумать о том, что могло случиться с Надором в случае, если бы он нарушил клятву и причинил бы вред своему эру… Заяц отвлёк его от мрачных мыслей:
— Поэтому я принял «превентивные меры».
— Какие-какие?
— Пре-вен-тив-ные. Эх, темнота, всему-то тебя учить надо!
Ричард решил, что настал подходящий случай. Во-первых, его интересовал этот вопрос с той самой минуты, как Бо оказался говорящим. А во-вторых, сейчас ему срочно требовалось отвлечься от мыслей насчёт судьбы пятерых заговорщиков.
— Если мы все тут такие тёмные, то что ты, такой просвещённый, забыл среди нас?
Бо состроил такую серьёзную мину, что Ричард едва не прыснул. Однако сдержался, а дальше смех замер у него на губах, когда он услышал:
— Да вот, решил спасти ваш мир от всяческих разрушений и неприятностей. Ну и тебя заодно. Что бы ты без меня делал! Цени, пока я здесь!
Максимальное наслаждение
— И зачем ты пьёшь столько вина? — спросил Бо у Алвы, который рассматривал на свет полупустую бутылку, вероятно, решая, употребить ли её содержимое сейчас или оставить на потом.
— Потому что хочется. Потому что забываю о проблемах.
Бо скептически прищурился.
— Потому что получаю наслаждение, — продолжил Рокэ уже менее уверенным тоном.
— Какое?
— Эстетическое, — и Рокэ посмотрел бокал на свет.
— Ты же у королевы был сегодня. Не твоя копия, а ты лично. Должен был получить море наслаждения от общения.
— Получишь от неё, как же! Она кого угодно затра… замучает. Все мозги вынесет, все соки высосет. Даже мои копии ходят к ней по очереди — и те уже замаялись.
— Я знаю, что делать! — Бо забрался на стул рядом с Рокэ, порылся в карманах своей рясы и выудил оттуда коробку с таблетками. — Вот! Какое удовольствие ей выберешь? Сексуальное, ментальное или просто эйфорию? Разные варианты — на полчаса, на два часа. Привыкания нет, абсолютно безвредно. Есть с витаминами и микроэлементами. Вашей королеве будет даже полезно — она такая худая и бледная. Ну так что, угостишь её?
— Давай эйфорию на полчаса с витаминами и микроэлементами, — подумав, сказал Алва.
В течение нескольких дней Рокэ возвращался от Катарины в хорошем расположении духа. Пока королева наслаждалась своей эйфорией, Первый Маршал, в свою очередь, наслаждался интересной книгой или здоровым сном на её роскошной кровати.
Через несколько дней после того, как Бо предложил накормить Катарину таблетками, Ричард увидел её на балу. Королева была необыкновенно весела. Она шутила, смеялась, её глаза горели, а щёки пылали. Это было так на неё не похоже!
По дороге домой Первый Маршал, видя недоумение на лице оруженосца, объяснил ему, в чём дело.
— Это жестоко, — возмутился тот. — Это… это… — Ричард никак не мог подобрать нужное слово.
— Юноша, не преувеличивайте, — отмахнулся Рокэ. — Её Величеству нравится, окружающим — тоже. А королева обязана заботиться о благополучии своих подданных.
Получив срочные известия, которые было необходимо доставить Алве немедленно, Дик направился во дворец. Там он встретил эра Августа. Тот сообщил, что Первый Маршал находится у королевы, и проводил в её покои. Камеристка пропустила юношу в безлюдную приёмную и, прежде чем скрыться в одной из боковых комнат, велела доложить о себе самому.
Ричард, не чуя ног под собой, шагнул в раскрытую дверь. Сейчас он увидит свою королеву… Катари сидела за столом и что-то усиленно жевала. Её прекрасные глаза были полны слёз, лицо — исцарапано, а губы распухли. «Неужели эр Рокэ довёл её до такого состояния?»
Присмотревшись, юноша понял, что Алва тут ни при чём: он мирно дрых, завернувшись в покрывало из розового шёлка. На тарелке перед Катари лежал кактус, весь в колючках. Ричард видел такие на картинках, которые показывал мэтр Шабли в Лаик. Откусывая очередной кусочек, королева вздрагивала и всхлипывала, но продолжала мужественно есть. Юноша замялся на пороге, не зная, что делать дальше. Выручил его проснувшийся эр.
— Получение удовольствия — это перегиб в одну сторону, — объяснил Рокэ таким светским тоном, как будто речь шла о погоде, — поэтому для восстановления баланса Её Величеству необходим десятидневный курс отрицательных эмоций. — Юноша, ну что вы так на меня уставились? Желаете присоединиться к Её Величеству, как положено Человеку Чести?
— Вот ещё, мне самой мало! — воскликнула королева и на всякий случай прикрыла рукой кактус. Колючки тут же впились ей в тыльную сторону ладони, но она этого даже не заметила. Такая еда начала ей нравиться.
Отъезд
Однажды за завтраком Бо заявил, что уезжает навсегда. Ричард расстроился, принялся его отговаривать. Рокэ не проронил ни слова.
— Тебе всё равно, что мы больше не увидимся? — удивился Бо. — Твой оруженосец ещё чуть-чуть и разрыдается, а ты молчишь! После всего, что я для вас сделал?!
— Именно.
— И ты совсем-совсем не жалеешь?
— Нет.
— Значит, так, да? В таком случае, я останусь до тех пор, пока ты не начнёшь жалеть о моём предстоящем отъезде.
Рокэ повернулся к оруженосцу:
— Юноша, учитесь, как нужно добиваться своего.
Название: Туда, обратно, а потом все сначала
Автор: fandom Retellings and Crossovers 2015
Бета: fandom Retellings and Crossovers 2015
Каноны:"Властелин Колец", "Dragon Age: Inquisition", "Хроники Нарнии".
Размер: мини, 1230 слов
Пейринг/Персонажи: Братство Кольца, Арвен, ф.Инквизитор Тревелиан
Категория: джен
Жанр: кроссовер, юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Братство Хранителей зарабатывает деньги на восстановление Гондора.
Для голосования: #. fandom Retellings and Crossovers 2015 - "Туда, обратно, а потом все сначала"
Читать дальше— Лезут и лезут… — Гимли обтер лезвие секиры пучком жухлой мордорской травы, более напоминающей проволоку, нежели «шелковистые пряди», многократно воспетые эльфами, и оглянулся. Леголас все еще бродил по месту недавнего короткого боя — небольшому ровному пятачку среди разнообразного размера каменных обломков, хаотично выплевываемых Ородруином. Два десятка живописно разбросанных орочьих трупов несколько оживляли унылый пейзаж подножия Роковой горы, но до полноценного натюрморта картинка явно не дотягивала. Время от времени принц Лихолесья наклонялся, выдергивал из тушек бывших слуг бывшего Черного Властелина свои стрелы и совал их обратно в колчан.
— И чего лезут? В этот-то раз хоть понятно — серебро, много… А в прошлый? Тьфу, картонки с картинками!
Все остальные сотрудники бригады «отнеси-выбрось», бывшие бойцы-Хранители, кроме хозяйствующего эльфа, сидели на тех самых любезно предоставленных вулканом камнях, вокруг некоего довольно массивного предмета, упакованного в грубую дерюгу и перетянутого несколькими длинными веревками. Кроме нескольких прожженных дыр и сильно потрепанных краев, на дерюге имелась надпись «Destroyers of Evil Artifacts» и логотип с контурами Ородруина. Из-под нижнего края «упаковки» виднелись небольшие, неряшливо вытесанные из дерева, колесики.
— А они не за серебром лезут. По привычке. Из принципа. Или из любви к искусству. Больше-то они ж ничего не умеют. — Арагорн сделал длинный глоток из фляжки. Поглядел, прищурившись, на солнце. — Ладно. Хватит рассиживаться. У нас контракт, сроки горят.
— Сроки, контракты, жезлы, медальоны… — Эльф, как обычно, подошел практически бесшумно, даже шлак не хрустнул. — И этот неэстетичный вулкан. Я опять весь в саже и в пыли. О Эру, когда все это закончится? Я хочу к морю. С лютней. И чтобы прекрасная дева бежала по кромке прибоя… И так весь день.
— Гм… но ведь, — замялся Пиппин, подбирая слова. — Она же за день вон куда убежать может. Ее и видно не будет.
— Мой юный мохноногий друг, вы недооцениваете великую силу любви… — Леголас мечтательно вздохнул.
— Ага, или силу желтеньких таких кружочков! Если их дать достаточное количество, так красотка целый день туда-сюда мимо пальм бегать будет! — Гимли заржал.
— Помолчи, гном… — ничто, даже хамоватые комментарии сына Глоина, не могли сбить эльфа с романтического настроя. — Все, Арагорн! Я окончательно и бесповоротно хочу к морю! Хотя бы на две недели, в отпуск.
Четверо хоббитов тут же нестройно загомонили, перебивая друг друга: «А нам домой пора… у меня жена беременная… садик мой без меня засохнет, вон сушь какая стоит… родня на выселение подала, мол, длительно не проживает, а может и помер вовсе. Я, то есть помер… а я, кажется, чайник на плите оставил».
— Домой, домой… Эгоисты! — Арагорн поднялся с камня. — А слова «катастрофическое падение ВВП», «дефолт» и «общий экономический кризис» вам известны? Ворота в городе сломаны! Башни порушены! Дружина третий месяц без жалованья сидит. Прокурорская проверка на черном рынке выявила форменные доспехи. На Пеленнорских полях еще лет пять ничего расти не будет. Мумаки эти, которых не добили. Твари прожорливые. Разбежались по окрестностям. Посевы жрут, что не жрут — то вытаптывают. Мы с вами сейчас единственный реальный доход казны. Так что марш– марш. Труба зовет!
Владыка Гондора перекинул через плечо конец одной из веревок, коими был обвязан дерюжный куль на колесиках, вдохновляя остальных личным примером. Соратники, кряхтя и вяло матерясь, потянулись занимать свои места в импровизированной упряжке. Леголас и Гимли присоедились к Арагорну, разобрав два оставшихся веревочных «хвоста» — тянуть. Хоббиты привычно сгрудились позади перемещаемого в гору объекта — толкать. Гэндальф, в силу возраста и авторитета, из упряжки был освобожден. Он был штурманом — шел впереди, определяя наименее трудоемкий маршрут.
— Барлоги забери совсем эту Нарнию с ее колдуньей, — вздохнул Гимли, налегая на своё «тягло». Король и принц налегли на свои. Колеса со скрипом провернулись и укутанная дерюгой хреновина сдвинулась с места. — Вот к чему такой пафос? Нет, чтобы как у нас — кольцо сковать волшебное. Или вот медальон, как у Слизерина. Ну, посох рунный. Карты, как у Дворкина. Так нет же! Все беды в мире от баб! Во всех мирах! Вот если мужик злодей — все ровно, все адекватно. У Саурона — колечко, у Волдеморта — книжка, медальон, диадема… у Кощея русского — вообще иголка! Распихал по карманам и топай себе, ландшафтами любуйся! Как только баба в злодеях… То зеркало неподъемное, да еще и говорящее… Х-х-хех! — тройка «бурлаков» напряглась, сдергивая зацепившийся за валун куль. Куль отозвался металлическим «бум-м-м-м!» — Помните, какими словами оно нас всю дорогу крыло? Мерин мохнорылый… тьфу!
— Ага! А мы обмылки! — пожаловались сзади.
— …То вот трон цельнолитой! Ей самолюбие почесать, а нам теперь пупки надрывай! Дуры бабы! Дуры!
Четыре часа спустя злые, потные и запыленные Хранители стояли на уже знаменитом скальном выступе во чреве Роковой Горы, вокруг того самого рогожного куля. Точнее, стояли трое — Арагорн, Леголас и Гимли. Гендальф, как обычно, с многозначительно-удрученным видом куда-то удалился, а хоббиты использовали конечную точку маршрута (как, впрочем, и любой другой привал) как отличный повод перекусить. Они уселись возле скальной стены, на четырех небольших плоских камнях, расположенных вокруг еще одного, побольше. Центральный камень исполнял роль стола. Прямо на нем была разложена жареная крольчатина. Метрах в трех от обедающих, на противоположной стене, сияла огненными рунами мемориальная доска: «Здесь в конце Третьей Эпохи отважным и морально несгибаемым хоббитом Фродо Бэггинсом было уничтожено то самое Кольцо Всевластья».
Поверхность скалы вокруг мемориала пестрела коряво выполненными эпистолами «Саурон жыв», «Хелкор в серце новсегда», «Маргот — помнем, любим, ждем». Выше всех было глубоко врезано в камень вечное «А барук вас всех казад!».
— Завершим благое дело, помоги нам Эру… — Леголас уперся ногой в тяжким трудом приволоченный в гору предмет, собираясь спихнуть его в клокочущую внизу всеуничтожающую лаву Ородруина.
— Эй, погоди! — Засуетился гном, выдергивая откуда-то из-под доспеха немаленьких размеров ножовку. — Погоди, я ему подлокотники отпилю! Одни подлокотники-то ничего ж не натворят!
— Гимли! У нас контракт! — Арагорн устало скривился. — А в нем сказано «…целиком, полностью и навсегда». Повторяю медленно. Це-ли-ком. Пол-нос-тью. Твоя моя понимать?
— Понимать, понимать… столько драгметалла зазря… вандалы! — Сын Глоина в сердцах сплюнул, но ножовку убрал.
— Не сердись, друг мой! — Леголас мягко улыбнулся. — Мы же серьезная фирма. У нас репутация. Мне ли тебе это пояснять… — Перед полуприкрытыми глазами перворожденного принца уже явственно плескалось теплое море, и нагая красавица с развевающимися косами уже в третий раз пробегала мимо, зазывно покачивая соблазнительно-загорелой попкой. — Пошел!
Эльф толкнул куль. Тот сдвинулся, на мгновение замер в неустойчивом положении на самом краю и стремительно ухнул вниз. Через пару секунд внизу чавкнуло, по стенам Роковой Горы пробежала уже привычная Хранителям дрожь и Серебряное Кресло Белой Колдуньи перестало существовать. Целиком и навсегда.
***
В это самое время в Королевской Башне Гондора настойчиво запиликал палантир. Тонкая девичья рука легко коснулась поверхности шара, активируя соединение, и серебряными колокольцами зазвенел голос:
— Добрый день! Вы дозвонились в офис компании «Destroyers of Evil Artifacts» Мы поможем вам избавиться от любого зловредного артефакта, амулета и иного порождения черной магии. Удобно, надежно, навсегда. Если вы хотите сделать заказ — нажмите один. Если хотите ознакомиться с прайсом — нажмите два. Прослушать отзывы клиентов нашей фирмы — нажмите три. Если вы звоните в секс по телефону и перепутали номер — просто положите трубку! Надоели! — Она помолчала, успокаиваясь, и уже совсем другим тоном продолжила — О! Вы хотите сделать заказ! Старший менеджер Арвен, слушаю вас. Да, уничтожаем навсегда, с гарантией. Артефакты, амулеты, жезлы, посохи, стулья… существ? Каких именно?.. Живых, гуманоидного типоразмера… М-м-м…. Откровенно говоря, пока подобных заказов у нас не было, но, я думаю, Хранители справятся. Да, конечно, те самые Хранители, даже не сомневайтесь! Записываю: объект — Корифей, тевинтерский магистр, масса около центнера… Спасибо, что выбрали нашу компанию, леди Тревелиан. Уточните, пожалуйста, координаты нахождения объекта… Мир Тедас, идти по дороге, вымощенной красным лириумом… Понятно, благодарю вас. Уничтожение целиком и навсегда в течение двух недель с момента оплаты. Всего наилучшего, леди Тревелиан!
Королева Гондора отключила палантир и потерла виски.
— Корифей… магистр. И хоть бы карту какую дали! Ладно, Гендальф справится. И будем надеяться, что этот Корифей хотя бы злодей.
URL записиНазвание: Пункт назначения — Портленд
Автор: fandom Retellings and Crossovers 2015
Бета: fandom Retellings and Crossovers 2015
Каноны: "Гримм", "кинематографическая вселенная Марвел"
Размер: мини, 3691 слово
Пейринг/Персонажи: Роджерс/Барнс, Ренард/Беркхардт
Категория: джен, преслэш
Жанр: экшн, драма, романс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: узнав о некоторых особенностях портлендских полицейских, Капитан Америка обращается к ним за помощью
Примечание/Предупреждения: таймлайн — после событий «Человека-муравья» и четвертого сезона «Гримма» соответственно
Для голосования: #. fandom Retellings and Crossovers 2015 - "Пункт назначения — Портленд"
Читать дальшеКто-то поднялся со скамейки ему навстречу.
— Мистер Ренард?
— Кто вы? — Шон Ренард остановился. Глок у бедра ощутимо потяжелел. Семье было не в новинку направлять убийц к опальному бастарду. Впрочем, в качестве капитана полиции он тоже представлял интерес для ряда лиц определенной репутации. Опасаться стоило всегда. Это не было паранойей — всего лишь разумной необходимостью.
Человек снял бейсболку. В окутавших Портленд прозрачных сумерках его лицо было не менее узнаваемо, чем в выпуске новостей.
— Мистер Роджерс?
От гостя не ускользнула легкая настороженность в голосе Ренарда.
— У меня с собой водительское удостоверение. Показать?
— Не стоит. — Если кто-то из недругов Ренарда не пожалел усилий для имитации облика национального героя, то документы будут выполнены тем более качественно. А главное — не существовало причины подсылать к нему кого-либо в обличье именно Капитана Америка. Ренард мог сходу перечислить сотню людей, к которым у него мог быть личный интерес, и Стивен Роджерс в этот список точно не попадал.
Оставалось предположить, что этот Роджерс — подлинный и что у него действительно есть дело к Ренарду. Пока не будет доказано обратное.
Они поднялись по ступеням — Роджерс снова натянул свою бейсболку, — пересекли холл, вошли в лифт. Ренард заговорил, только когда дверь его квартиры захлопнулась за ними.
— Итак, что понадобилась Мстителям от капитана портлендского участка?
— Не Мстителям. — Роджерс покачал головой. В ярком свете стали заметней и светлая щетина, и темные круги под глазами, и несвежесть серой футболки. — У меня к вам личная просьба.
***
— Вызывали, сэр?
Ренард окинул детектива взглядом. Беркхардт сильно повзрослел за последние два года. Ренард не мог решить, к лучшему ли это. Прежний Ник был простым и понятным, нового опасался даже он. И все же доверял, как никому другому, без всяких разумных оснований, довольствуясь лишь интуицией.
Интуиция не говорила, что верить Нику можно. Она утверждала, что верить можно только Нику. Ренард воспринимал эту странность как данность.
— Проедемся, — предложил он. Ник молча кивнул. У них не в первый раз возникали дела, которые не стоило обсуждать даже в кабинете начальника участка. Особенно в кабинете начальника участка.
— Значит, им нужен Осьминог… — подвел Ник итоги через четверть часа, обдумывая изложенные Ренаром сведения.
— Я запросил информацию. — Они оказались на пересечении со Страйк-стрит, и Ренард развернулся, чтобы ехать обратно. — Надеюсь, ответы уже есть. И надеюсь, хоть один из них положительный.
— Куда мы едем?
— Ко мне.
— Я правильно понимаю: это означает, что наши гости были вашими гостями, начиная со вчерашнего вечера?
— Не мог же я выставить на улицу Капитана Америка.
— Сэр, я знаю вас не один год. Вы бы выставили на улицу и президента, если бы сочли нужным.
— Мне кажется, у Роджерса возникли проблемы. И они не имеют отношения к судьбам мира. Скорее, к судьбе самого Роджерса. Понимаешь?
— Пока не очень.
— Там поймешь.
Ник действительно понял, что Ренард имел в виду, едва увидев его гостей. Душ не помог — от них все равно пахло неприятностями. Нику был знаком этот запах.
— Мистер Роджерс?
— Просто Стив, если можно. А вы?..
— Ник Беркхардт. Просто Ник, разумеется.
— А это…
Разумеется, Ник знал биографию Капитана Америка. И, разумеется, читал о Баки Барнсе. Джеймс Бьюкенен Барнс, сержант, сто седьмой пехотный, погиб в тысяча девятьсот… Если верить Капитану Америка — не погиб. Но и Баки Барнсом тот, кто стоял перед ними, не был.
— Можете звать меня Джеймсом, — сказал он. — Или Барнсом. Все равно.
Голос был совершенно обычный. Ник бы предпочел истеричные интонации Эрика Ренарда или надменное грассирование барона Самди.
— Капитан сказал, вам нужен Осьминог. Точно нужен? То есть, вы уверены? Вы ведь знаете, как он действует?
— Знаем. Собственно, именно поэтому мы обратились к вам. По некоторым причинам мы не можем воспользоваться технологической мощью «Старк индастриз», но я вспомнил, что однажды наткнулся на любопытный сайт. Про существ — верно? — и их необычные способности. Немного погуглил, и вот мы здесь. Хотя, кроме гугла, не буду врать, понадобилась и помощь пары друзей…
— Вы не ответили на вопрос, — перебил Ник. Разговорчивость Роджерса как рукой сняло.
— Мы уверены, — коротко ответил он. — Если бы был другой выход, мы бы сюда не приехали.
Отвечая, он смотрел на Барнса, будто ждал возражений. Возражений не прозвучало. Барнс смотрел в стену, как смотрят в экран телевизора, где идет давно надоевший сериал.
— Сан-Диего, — сказал Ренард, захлопывая ноут. — Ближайшее место, где видели Осьминога. Если выедем сейчас, завтра к полудню будем на месте.
— Отлично. — Роджерс провел ладонью по лбу. Сейчас он выглядел обычным человеком под грузом навалившихся проблем. Ник никогда не представлял себе Капитана Америка таким. Уязвимым, подумал он, правильное слово — уязвимым. И уставшим. — Не думал, что все окажется так просто.
— У нас не захватывают Землю и не пытаются уничтожить человечество. — Ренард успел переодеться в джинсы и неприметную куртку. — У нас не бывает сложно.
Это было ложью, но Ник понял, что капитан имеет в виду. Роджерс, очевидно, тоже.
— Любая работа важна, — ответил он. В его устах ходульная фраза звучала выстраданным откровением. На мгновение Нику захотелось спасать мир с ним рядом. И черт с ним, погибнуть в конце — но чтобы Капитан Америка непременно произнес над ним речь и накрыл гроб звездно-полосатым флагом.
— Тебе нужно заехать домой? — спросил Ренард, и Ник опомнился. У него уже была миссия — своя собственная маленькая миссия. И свой капитан.
— Нет, — сказал он. — Спасибо, сэр.
После гибели Джульетты он старался заезжать домой пореже.
***
— Стоктон, — представил Ренард. — Второе место в Калифорнии по количеству тяжких преступлений.
— Постараемся не вывести его на первое.
Ник не сразу понял, что Барнс шутит. За время пути тот мало говорил и в основном обращался к Роджерсу. Нику показалось, что Барнс просто не знает, о чем можно говорить с другими людьми. В конце концов они втянулись в обсуждение полицейского оружия. Этого как раз хватило до заката. И вот сейчас Барнс впервые произнес что-то отвлеченное.
И Роджерс впервые просиял как рождественская елка, становясь похожим на себя самого — с постеров, флайеров и стикеров.
— Да что там у них происходит? — спросил Ник у Ренарда, едва они очутились в своем номере.
— Война у них происходит. — Теперь и Ренард выглядел как Роджерс — с грузом проблем всего мира на плечах.
— Какая еще война?
— Все сразу. — Ренард сбросил куртку. — Виски, коньяк?
— Лучше пиво.
Под пиво и пиццу Ник внимательно выслушал Ренарда. Роджерс рассказал достаточно много, а недостающие эпизоды Ренард заполнял собственными догадками, по убеждению Ника, весьма близкими к истине. Двойная жизнь приучила того искать в людях второе дно и, как правило, находить — нужное умение для непростых ситуаций. Несколько раз, слушая капитана, Ник пожалел, что не согласился на виски. Жизнь и смерть Баки Барнса — попробуй или не спрашивай. От этого коктейля выворачивало наизнанку. Семьдесят лет, подумать только. Даже если его размораживали раз в год… Он должен быть проморожен насквозь. У него должно быть желе вместо мозгов. Он… Невозможно было больше слушать об этом. И думать тоже.
— Невероятно, что он выжил, — сказал Ник и осекся. — Нет. Невероятно, что он сумел остаться человеком.
Днем он не понимал, как Джеймс Барнс может быть живым. Сейчас — как он может быть настолько живым. Сколько раз его убивали и всокрешали? Наверное, он и сам не помнит… Помнит, вдруг понял Ник. Все помнит, каждую минуту. Или не каждую. Пусть даже треть, четверть, десятую часть. Этого уже достаточно.
Этого уже слишком много.
— Мы должны найти ему этого чертова Осьминога. — Ник разжал кулаки, вставая. На ладонях остались глубокие следы от ногтей.
— Найдем.
— Но все же зачем им мы? Команда Мстителей…
— …по большей части считает Барнса ружьем на стене. Необезвреженной бомбой. Когда я сказал о войне, я имел в виду не только сражения с читаури.
Если бы тогда, представил Ник, если бы после убийства в баре в нем перестали видеть детектива Беркхардта, если бы подозревали, что в любой момент он слетит с катушек и примется убивать направо и налево, — что бы он делал? Что бы он делал, обнаружив непринятие в лучших друзьях? Что бы он делал, останься на его стороне один только Ренард?
Верил бы ему, конечно, сам себе ответил Ник. И боялся бы. Боялся бы, что опасения сбудутся и он свернет шею тому, кто так безоглядно ее подставляет.
Тут не только на Осьминога — на гильотину согласишься.
— Хорошо, что у него есть Роджерс. — Ренард крутил в руках стакан виски, из которого, кажется, так и не отпил. — Всегда должен быть кто-то, кто прикроет твою спину даже от лучших людей на свете.
— А у вас есть такой человек, сэр? — внезапно спросил Ник. Он мог поручиться, что у него и в мыслях не было такое спрашивать. Но вырвалось.
— У меня есть ты, — сказал Ренард с хорошо знакомым выражением лица — не понять, шутит или всерьез. Ник подумал и кивнул. Это было правдой. Он никогда не оставил бы Ренарда. В том числе и потому, что знал — капитан сделает то же самое для него. Уже делал.
— А если бы я пролежал в том гробу семьдесят лет? — спросил он, хмыкнув. Его понемногу отпускало. — Время от времени восставая из мертвых, чтобы ликвидировать какого-нибудь крупного лидера или зачистить небольшую банановую республику?
— Буем реалистами, Ник, — ты не настолько крут, — усмехнулся Ренард в ответ. — А я и близко не Капитан Америка. Но да, я все равно бы тебя защищал. Потому что знаю, что ты не способен на такое по доброй воле. И потому что…
— Почему? — не дождавшись, спросил Ник. Ренард махнул рукой.
— Ты же в бар собрался? Иди.
— А вы?
— А у меня дела.
Когда Ник выходил, Ренард уже склонился над ноутбуком. В искусственном свете его неподвижное лицо казалось самым живым, что Ник когда-либо видел.
***
Он не очень удивился, увидев у барной стойки знакомую красную толстовку. Подошел. В стакане Барнса был виски. Ник заказал то же самое.
— Не спится?
— Не очень.
Зря спросил, подумал Ник. Он все понимает.
— Извини. Капитан рассказал, что ты почти не спишь.
Барнс поднял голову. Его светлые глаза казались черными, стоило хоть чуть-чуть рассеять внимание.
— Я почти не живу. Меня будто размазывает по этим семидесяти годам. Сначала я старался все вспомнить. Теперь я хочу перестать вспоминать. Но от меня опять ничего не зависит.
Стакан очевидно был не первый.
— Зависит. — Ник опять сказал то, о чем даже не думал. — Он от тебя зависит. Роджерс. Капитан Америка.
— Знаю. — Барнс запустил руку в отросшие темные пряди. — Если бы не он, я бы умер Зимним солдатом.
— Жалеешь?
— Нет.
— Даже теперь?
— Даже теперь.
Ник отпил виски, покатал на языке, словно это был какой-нибудь «Хеннесси». Он не знал, о чем говорить, но знал, что не уйдет. Если бы Барнс хотел остаться один, он бы сказал, Ник был уверен. Но Барнс молчал. А потом заговорил откуда-то с середины.
— При оттаивании боль сильнее, чем при заморозке. Возвращаться вообще всегда труднее. Падая в ущелье, я боялся умереть. Это нормально. Но если бы сейчас я мог выбирать…
— Не думаю, — сказал Ник. — Ты не выбрал бы смерть.
— Считаешь, я выбрал бы судьбу убийцы с выжженным мозгом? — Барнс хмыкнул. — Легко решать за других. Ты не представляешь, каково это…
— Представляю.
Взгляд Барнса был тяжелым, как его рука, наверное. Ник выдержал его, хотя очень хотелось отвести глаза.
— Однажды меня отравили. Долгая история. В итоге я оказался на свободе, ничего не помня и не понимая. Живой мертвец по сути. Не мог говорить, думать, узнавать людей. Зато мог убивать.
— И как?
— Один. Один человек. Недостаточно для того, чтобы лишиться сна. Но отходить пришлось долго.
— И как ты выпутался?
— Дело замяли. — Ник еще никому не рассказывал об этом, но знал, что Барнсу — можно. — Капитан все уладил. Он это умеет — улаживать.
— Особенно когда дело касается тебя, верно?
— Не только. — Ник не понял, что Барнс имел в виду. — В общем, долгое время это было худшим из моих воспоминаний. Хотя я так ничего и не вспомнил из тех суток.
— А потом? — спросил Барнс. Похоже, ему в самом деле стало интересно. — Это было худшим воспоминанием, а потом?
— А потом я убил свою девушку, — сказал Ник. Вообще-то он подсел к Барнсу, чтобы дать тому шанс выговориться, но пока получалось наоборот.
— У тебя была девушка?
— Была. Это удивительно?
— С таким образом жизни обычно не до отношений. Если, конечно, твоя девушка — не Черная Вдова.
Ник улыбнулся. Барнс удивительно метко попал в самую суть. Снайпер.
— Она понимала, что такое работа полицейского. Но когда оказалось, что я Гримм... Мало кого такое обрадует. А потом мне понадобилась ее помощь, и она помогла. И стала ведьмой. Не в переносном смысле. Стала тем злом, которое Гриммы призваны уничтожать. В каком-то смысле это я сделал ее такой.
— И как тебе с этим живется?
— Лучше некуда. — Ник заглянул в стакан и жестом попросил долить. — Извини, я не собирался вываливать все это на тебя. Сам не знаю, чего так разговорился.
— Все нормально. — Барнс действительно выглядел лучше, чем когда Ник подошел к нему. — Приятно знать, что у других бывают проблемы покруче твоих собственных. Я, по крайней мере, не убил Стива.
Он положил на стойку деньги.
— Пойду, а то он забеспокоится.
— Рад был помочь, — сказал Ник его спине. — Если что — у меня в запасе есть еще пара подобных историй.
Он мог поклясться, что Барнс улыбнулся, услышав это.
***
Как обычно, сведения Ренарда оказались скрупулезно точными. Они нашли мистера Сикейроса в указанном источником кафе. До окончания его смены оставалось около двух часов. Можно было выйти из машины, прогуляться в тенистом сквере, покормить голубей, как делают это тысячи людей, вынужденных кого-то ждать. Но никому из четверых сидящих в «юконе» это не пришло в голову. Роджерс перебрался вперед, поменявшись местами с Ником. Ренард что-то показывал ему в планшете, Ник бездумно следил за движением пальцев на тачпаде, как следят за руками пианиста, надеясь именно в их механическом движении угадать секрет исполняемой мелодии. Потом взгляд зацепил Барнса, лицо которого сегодня почти полностью было скрыто волосами. Похоже, он не стриг их нарочно — слабое подобие укрытия.
— Не хочешь перекусить? Или кофе?
Тот покачал головой.
— Спасибо, нет.
Сейчас в его голосе не было и намека на улыбку или доверие. Ник бросил взгляд на дверь кафе. Скорее бы уже Осьминог освободился. Скорее бы все закончилось. Может быть, избавление от воспоминаний — от худшей их части — и впрямь окажется пусть не панацеей, но анестезией, которая поможет сержанту Барнсу не замечать, что по нему всей мощью проехалась боевая машина ГИДРы.
Может быть.
— Вот он, — сказал Ренард.
Они догнали Осьминога на аллее сквера — Ник справа, Ренард слева. Осьминог испуганно дернулся, поняв, что оказался в западне.
— Надо поговорить. — Ник снял солнечные очки.
— Гримм! — Осьминог отшатнулся, налетая на Ренарда, как на скалу.
— Гримм, — согласился тот. — И коп. Мы оба. Поговорим, как деловые люди, мистер Сикейрос. У нас есть ваше полное досье: все заказы, вплоть до самых мелких, и тот случай в Эквадоре, после которого вы и перебрались в Штаты, сменив фамилию. Мы можем обеспечить вам реальный срок здесь, квалифицировав ваши нападения как покушения на убийство, можем депортировать на родину. А можем просто забыть, что когда-либо слышали о вас. Что выберете?
— А что вы хотите взамен? — На лбу Осьминога выступил крупный пот, руки и губы подрагивали, но способность соображать ему не отказала.
— Хотим, чтобы вы помогли одному нашему другу. По вашему профилю деятельности.
— И все? — Осьминог напрягся. — Вы лжете. Хотите использовать меня вслепую? Скажите, в чем дело. Я… я настаиваю.
— Сложность в том, что эти воспоминания не из тех, которые спокойно можно хранить в голове.
— Ваш друг — тоже Гримм? Я слышал об одном из наших, забравшемся в голову к Гримму…
— Нет, — успокоил его Ренард. — Наш друг не Гримм и не существо.
Предусмотрительно, отметил Ник, Ренард не сказал, что Барнс человек. И это было правильно. Барнс не возразил бы.
Наверное, на его лице что-то отразилось, потому что Осьминог притих и заморгал.
— Я согласен. Я помогу вам. Но вы больше не появитесь, верно? Я смогу жить, как прежде?
— Даю слово, что мы больше никогда не вмешаемся в вашу жизнь. — Ренард коснулся своего кольца. Осьминог проследил за его движением, сквозь испуг во взгляде мелькнуло почтение.
— Ваше… высочество?
— Не имеет значения. Но ты можешь верить моему слову.
Вопрос насчет «жить, как прежде» остался без ответа. Ник догадывался, что с воспоминаниями Барнса «как прежде» не получится. Скорее всего, через два-три месяца мистер Сикейрос попадет в сводки как очередной случай суицида. Ник не желал ему такой судьбы, но и незаслуженной ее назвать не мог — стоило вспомнить эквадорскую семью, что стала его последним заказом. Осьминог выполнил работу в день рождения младшей дочери объекта — в ее второй день рождения. Больше в этой семье ничьих дней рождения не отмечали. Заказчика не интересовала информация, ему нужна была акция устрашения. И он ее получил.
Нет, жалости к мистеру Сикейросу Ник не испытывал.
Мысль о том, что Ренард мог выбрать Осьминога не по месту жительства, а по «заслугам», пришла только в машине, и Ник в который раз поразился тому, насколько Шон Ренард отличается от других членов королевской семьи, от других ведьм и колдунов. В их сегодняшней четверке никого нельзя было назвать обычным, но Ренард и здесь оказался особенным. Как всегда.
***
Все случилось очень быстро. Они приехали в присмотренный заранее небольшой склад на окраине города, заброшенный так давно, что перекошенные металлические двери с трудом поддались рукам Роджерса. Барнс не помог ему — дождался, когда проем станет достаточно большим, и шагнул вперед. Он будто спешил покончить с делом. Уверен в успехе или, наоборот, хочет быстрее убедиться, что ничего не вышло, задался вопросом Ник. Некогда прозрачные пластиковые вставки на крыше пропускали не так много света, как прежде, но калифорнийский день был щедр на солнце, и освобожденная от стеллажей середина склада была как на ладони.
— Ну что ж, приступим, — сказал Ренард.
И все пошло вразнос.
Барнс поднял голову, и Ник снова мельком отметил черноту его взгляда. А потом Осьминог отлетел в сторону, как пушинка, а Барнс оказался рядом с капитаном, быстрый, бесшумный и смертельно опасный. Ник бросился к нему, ушел от удара живой руки и рухнул на пыльный пол, подвернувшись под бионическую. Ее тут же перехватил Роджерс, но неудачно: Барнс легко вывернулся из захвата. Ник стоял на четвереньках, выравнивая дыхание, — под ребра словно влетел углом банковский сейф. Он видел, что Ренард схлынул за секунду до удара и схватился за глок, но выстрелить не успел. Блестящий кулак впечатался в грудь, капитан пролетел с десяток футов и остался лежать, раскинув руки в непривычно беспомощном жесте. Ник не помнил, как поднялся, как оказался между Ренардом и Зимним солдатом. Первая пуля, взвизгнув, срикошетила от левого плеча убийцы — дыхание еще не пришло в норму, руки подрагивали. Вторая неожиданно пробила крышу, обломки старого пластика сухим дождем зашуршали вокруг.
— Беркхардт. — Роджерс выпустил его запястье и толкнул назад, за спину. — Не надо. Я сам.
Еще секунду Ник стоял неподвижно, потом отступил на шаг, не сводя глаз с двоих в пыльном столбе света. Это беззвучное движение спустило пружину. Барнс замахал кулаками, просто и бесхитростно, словно отбивал мясо. Роджерс не отвечал, блокировал удары, насколько мог, будто имел дело с большим несмышленым ребенком, и время от времени звал Барнса по имени. Ник бросил смотреть на них, как только понял, что Роджерс справится. Сунув глок в кобуру, он опустился на колени, задрал на Ренарде футболку, отыскивая взглядом круглые шрамы от недавних пуль Ищейки и молясь, чтобы те не кровили. Все вроде бы было в порядке. Ник прижал пальцы к сонной артерии. Удары пульса эхом отдались где-то под ребрами.
— Сэр, — позвал Ник. — Вы как?
Ренард шевельнулся и застонал.
— Что?
— Осьминог… — уже отчетливее повторил Ренард.
— Вот черт. — Сикейрос был уже около двери. Ник всадил пулю в ржавый замок прямо перед его носом. Осьминог застыл. Ник добрался до него, осторожно обойдя Роджерса, который обнимал Барнса и что-то говорил на ухо, не обращая внимания на кулаки, молотящие по спине. Но сила ударов уже не ужасала — приступ явно шел на убыль. Когда Ник оказался рядом с Сикейросом, руки Барнса бессильно легли на широкие плечи Роджерса. Кулаки по-прежнему были сжаты, но угрозы больше не несли.
— Давайте. — Роджерс смотрел на них из-за левого плеча Барнса, на скуле краснел гигантский кровоподтек. — Мистер Сикейрос, пожалуйста. Помогите ему. Помогите нам.
И Сикейрос шагнул вперед, будто всю жизнь только об этом и мечтал. Даже для него просьба Капитана Америка не могла быть пустым звуком. Присоски погрузились в темные волосы, Барнс вздрогнул, и Роджерс обнял его крепче. Ник ничего так не хотел, как отвернуться, но это было бы трусостью. И он смотрел, как пульсируют багровые щупальца, будто воспоминания, текущие по ним, имели вес и объем; смотрел, как сжимаются кулаки Барнса; смотрел на то, чего никому не следовало видеть, — на лицо Роджерса, где отчаяние мешалось с надеждой и неприкрытой, отчаянно откровенной любовью.
***
— Для нас было честью помочь вам, — сказал Ренард, обрывая все попытки Роджерса извиниться за случившееся. — Если мы сможем быть полезны чем-то еще — обращайтесь без колебаний.
— Надеюсь, не придется. — Улыбка Роджерса едва светилась — далеко до привычного сияния. — Мы вам признательны, но от нас слишком много неприятностей.
Ник подписался бы под словами обоих.
Барнс подошел к нему.
— Прости за Ренарда. Я потерял контроль.
— А за вмятину в моих ребрах извиниться не хочешь?
— Считай это производственной травмой.
Был бы Барнс здоров, Ник заехал бы ему в челюсть, невзирая на последствия. Но сейчас не мог, как ни хотелось.
— Как ты себя чувствуешь?
— Непривычно. Пусто. — Барнс коснулся пальцами виска. — Надеюсь, теперь я не буду доставлять Стиву столько проблем.
— Да он, по-моему, не против.
— Я против.
— Он очень тебя любит. — За последние сутки Ник, похоже, оказался чемпионом по озвучиванию вещей, о которых даже не думал. И, наверное, сейчас была бы его очередь получить в челюсть, но Барнс только кивнул, не то соглашаясь, не то прощаясь, и пошел к машине. Ренард арендовал ее на свое имя. Несмотря на выигранное сегодня сражение, война для Роджерса и Барнса продолжалась.
— Вы тоже поняли, что их связывает не только дружба? — спросил Ник, когда неприметный «форд» влился в поток машин, катящийся по Эль Прадо.
— Думаю, это ясно каждому, кто смотрит на них дольше пяти минут.
— Почему? — Ник не ждал ответа, он просто должен был наконец сказать это вслух. — Почему он не забыл, даже с выжженными мозгами? Почему у него хватило сил?
— А у Джульетты не хватило — ты ведь это хочешь понять? Потому что люди разные, Ник.
— Или она недостаточно меня любила.
— Сейчас об этом трудно судить. — Ренард открыл дверцу «юкона».
— Сэр. — Ник не сдвинулся с места, смотрел на Ренарда над крышей машины. — Я думаю, вы тоже вспомнили бы.
Лицо Ренарда застыло. Нику показалось, он сейчас спросит «О чем ты?», превращая происходящее в фарс, но Ренард не стал прятаться.
— Возможно. — Он посмотрел на Ника и одновременно сквозь него, на затянутый дымкой горизонт. — Об этом тоже трудно судить без практического опыта.
— В криокамере? К черту такую практику. Давайте лучше найдем ближайший мотель.
— Ник, ты чертовски спешишь.
— А вы предлагаете подождать семьдесят лет, чтобы точно понять, что же между нами происходит?
— Подожди хотя бы до Портленда. Может, тебе уже завтра утром захочется сделать вид, что этого разговора не было.
— Хорошо, — согласился Ник. Несколько часов ничего не решали. Все решили несколько предыдущих часов. «Юкон» вырвался из тесноты городских улиц на хайвей, и Ник мысленно пожелал Роджерсу удачи, где бы тот сейчас ни был.
— Окажись я на месте Барнса, я бы тоже вас вспомнил, — сказал он, откинув голову и закрыв глаза. Так можно было думать, что Ренард не улыбнулся скептически, услышав это самоуверенное заявление.
Впрочем, может быть, тот и в самом деле не улыбнулся.
Название: Инопланетный гость
Автор: fandom Retellings and Crossovers 2015
Бета: fandom Retellings and Crossovers 2015
Каноны: "Отблески Этерны", "Магазинчик Бо"
Размер: мини, 3338 слов
Пейринг/Персонажи: Рокэ Алва, Ричард Окделл, Бо
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Бо попадает в Талиг…
Примечание: по заявке Хотелось бы кроссовер Отблесков Этерны и Магазинчик Бо. Однажды Ричард нашел зайчонка и притащил его в дом эра Рокэ.
Для голосования: #. fandom Retellings and Crossovers 2015 - "Инопланетный гость"
Читать дальшеЗнакомство
Ричард хотел пробраться в свою комнату незамеченным, однако эр, как будто нарочно, сидел в это время в гостиной с вином и гитарой, и разминуться с ним было никак нельзя. «Эр Август был прав! — в сердцах бросил оруженосец. — Ещё не вечер, а он уже пьёт, причём один! Как же мне не повезло, что мой эр — пьяница!» Бутылка, стоявшая рядом с бокалом, была пуста наполовину. Оставалось надеяться, что эр уже достаточно залил глаза, чтобы не обратить внимание на заячью тушку, которую Дик старательно прятал за спиной.
— Юноша, вас так плохо кормят в моём доме, что вы решили сами позаботиться о своём пропитании? — скептически приподнял бровь Рокэ и налил себе полный бокал. Выпив до дна, он поставил его обратно на изящный столик и потянулся, как кот на солнышке. Ричард сглотнул: он даже себе боялся признаться в том, как ему нравится грациозная пластика эра. Вот бы самому стать таким гибким!
Надо было ответить, но что именно? Признаваться, что тушка подобрана исключительно ради Наля, не хотелось. Тот вечно жаловался на отсутствие денег и, как следствие, на недостаток хорошей еды, а заяц, пусть и сдохший при неизвестных обстоятельствах, показался Дику очень даже пригодным в пищу. Кузена не оказалось дома, оставлять добычу на хозяев его квартиры Окделл побоялся — вдруг сами слопают, поэтому, скрепя сердце, отправился в особняк эра. Пока Ричард придумывал достойную реплику, тушка внезапно встрепенулась и на чётком талиг произнесла:
— А у вас тут что, действительно плохо кормят?
Рокэ поперхнулся вином.
— Нет, — возразил он сквозь кашель: стерпеть такое оскорбление в адрес своего дома он не смог.
— Да не обижайся ты так! Кто же вас знает. Напичкаете всякой гадостью, а я потом мучайся, — заяц ловко вывернулся из рук Ричарда, шустро подбежал к Алве и с силой постучал его по спине. — Ну вот, так-то лучше, — заявил он, когда тот восстановил дыхание.
Ричард не рискнул спросить эра о его самочувствии.
— Юноша, идите куда шли. И заберите с собой это… этого.
— Бо, — представился заяц. — Меня зовут Бо. Я посланец других миров и высшая форма жизни.
Рокэ поднялся и совершенно серьёзно поклонился:
— Я — герцог Рокэ Алва, Первый Маршал Талига. Герцог Ричард Окделл, мой оруженосец.
— Значит, я могу остаться у вас? — Бо схватил бутылку, да так шустро, что никто не успел среагировать. Плюхнулся на свободное кресло и глотнул прямо из горлышка. — Мммм… вкусно! Если у вас еда такая же, как и вино, то мне здесь определённо нравится!
С того самого дня Бо поселился в доме Рокэ. Ему даже выделили отдельную комнату. По мнению Ричарда, новый жилец вёл себя отвратительно: исчезал и появлялся, когда хотел, мог напугать, неожиданно выскочив из-за угла, брал, что ему вздумается, часами бренчал на гитаре и орал непристойные песни, которым обучился невесть где, съедал самое вкусное и выпивал вина даже больше, чем эр Рокэ. Последнего, кстати, это ничуть не волновало. Оруженосцу волей-неволей приходилось мириться. Слуги, как ни странно, тепло относились к Бо, а Кончита его постоянно жалела. «Один-одинёшенек, — причитала она, накладывая зайцу третью по счёту тарелку жаркого. — Ни семьи, ни друзей. Дор Рикардо, как хорошо, что его нашли именно вы! Неизвестно, что случилось бы, попади он к кому-то другому».
При этих словах Ричард старательно выдавливал из себя улыбку: да уж, повезло так повезло!
Эсператистский монах
Поначалу Бо безвылазно сидел в доме, но потом ему это надоело, и он принялся донимать Рокэ, чтобы тот позволил ему выходить в город в сопровождении Дика. Тогда Алва, собственноручно измерив зайца, заказал у своего портного бесформенную рясу монаха-эсператиста — с глубоким капюшоном, полностью скрывающим лицо, то есть, в случае Бо, морду и длинные уши, а также сапоги на высоченной платформе и перчатки. В таком виде заяц стал выбираться в город. Впрочем, иногда он путешествовал в мешке, который таскал с собой Дик.
Горожане, обожающие почесать языки, быстро обратили внимание на низкорослого тощего монашка, повсюду сопровождающего герцога Окделла. По Олларии поползли слухи, что Алва загонял своего оруженосца, отчего бедолага тронулся умом и ударился в религию. Другие говорили, что он, наоборот, в здравом уме, в отличие от своего монсеньора, поэтому денно и нощно молится о спасении его души, как и положено хорошему слуге на страже интересов своего господина. Приверженцев этого мнения не смущал факт, что Рокэ исповедует олларианство.
Впрочем, вскоре Ричард подал ещё один повод для пересудов, так как превратился в завсегдатая в особняке Капуль-Гизайлей. Юноша злился, бесился, но ничего не мог поделать: подобные визиты эр Рокэ всячески одобрял (вероятно, чтобы самому хоть ненадолго избавиться от общества Бо). Самое удивительное оказалось даже не то, что зайцу понравилось у прекрасной Марианны — это Ричард легко мог понять. И не даже не то, что маркиз, её муж, с удовольствием предавался, как он говорил, «учёным беседам» с «господином учёным монахом»… А то, что Марианне необычный гость пришёлся по душе. Она говорила, что господин Бо лучше других знает, как доставить женщине удовольствие. И, сидя в её будуаре с книжкой (официально к прекрасной куртизанке ходил, конечно же, не заяц, а герцог Окделл — Бо прибывал и отбывал в мешке), он слышал доносящиеся из спальни то звуки гитары, то лютни, то мандолины, то какие-то голоса, мужские и женские. Иногда до него долетали обрывки фраз и звонкий смех Марианны. Ричард пожимал плечами и ещё глубже зарывался в очередной трактат по тактике и стратегии, по которым его вечером экзаменовал эр Рокэ.
Однажды Бо попытался показать Ричарду прибор, из которого лилась музыка. Маленькая чёрная коробочка не впечатлила Дика. По его мнению, эр Рокэ играл и пел гораздо душевнее. К тому же, заяц сказал, что в ней периодически что-то заканчивается, и это что-то приходится менять. Неудобно, в отличие от эра Рокэ или музыкальной шкатулки.
Игра в кости
— Ричард Окделл, какая встреча! — Эстебан Колиньяр был сама любезность.
Дик хотел пройти мимо, сделав вид, что обращаются не к нему. Однако Бо дёрнул его за рукав с такой силой, что тот от неожиданности споткнулся и остановился.
— Мы, — Эстебан кивнул на своих приятелей, — собираемся в «Руку судьбы». Составишь нам компанию?
— Я очень спешу, — отрезал Дик.
— По поручению короля?
— Н-нет.
— В таком случае, это дело может подождать. Или ты настолько погрузился в религию, — Эстебан кинул насмешливый взгляд на тщедушного монашка, притаившегося за спиной у Ричарда, — что не можешь позволить себе скоротать вечерок за игрой в кости?
— Может, может, — вмешался монах.
Дик чуть не взвыл.
— Он тоже идёт с нами? — слегка растерялся Эстебан.
— А как же! — обрадовался Ричард. — Будет читать молитвы, чтобы я выиграл.
Среди «навозников» послышался смех, который не утихал всю дорогу до кабака. Вид присевшего возле Ричарда монаха, старательно перебирающего свои чётки, подзадоривал молодых людей. Однако их веселье поугасло, когда Ричард мало того что выиграл у них всех не только кошельки вместе со всем содержимым, но и оставил в одном нижнем белье. Одежду он вернул в обмен на расписки, что деньги за неё будут выплачены не позже завтрашнего полудня.
— Бо, как ты это сделал? — поинтересовался Дик по дороге в особняк Алвы. Заяц звенел при каждом шаге: карманы его рясы были набиты выигранными деньгами и драгоценностями.
— Элементарно, — усмехнулся тот. — Я останавливал время и перекладывал кости в твою пользу. Эти парни получили хороший урок и больше не будут тебя задевать. Кстати, если сейчас не ускориться, то можно пропустить ужин. Последнему только запахи достанутся! — воскликнул Бо и исчез в облаке пара.
— А как же я? — возопил Дик.
Однако зайца и след простыл. Ричард вздохнул, подождал немного — не вернётся ли Бо за ним, — и поплёлся в особняк эра.
Дубликатор
— Давление? — участливо спросил Бо, когда Рокэ, закрыв глаза, приложил к ним ладони.
Алва отрицательно покачал головой:
— Нет. Просто не выспался. Сейчас всё пройдёт.
Бо и сам знал, что Рокэ очень много работает: бесконечные заседания государственного совета, разбор бумаг, военные инспекции, а ещё ему приходилось ублажать королеву и каждое утро тренировать своего оруженосца. Из-за этого он даже перестал по вечерам играть на гитаре.
— Я знаю способ получше, — Бо сбегал к себе и притащил штуковину, напоминавшую миниатюрную музыкальную трубу. Что-то щёлкнуло, и вот в кабинете уже появилось два Рокэ. Щелчок — и их стало три.
— Дубликатор, — пояснил Бо. — Работает на солнечных батарейках.
Рокэ с удовлетворением оглядел результат и тут же принялся раздавать указания, какой копии куда направиться. Бо довольно ухмыльнулся и махнул лапой в сторону уютного диванчика:
— Ложись досыпать, оруженосца твоего я сам потренирую.
В это время Ричард терпеливо маячил во дворе в ожидании очередного издевательства… то есть, занятия фехтованием, однако эр не показывался. Стоять без движения было холодно — пришлось побегать. Он уже сделал несколько кругов, когда во дворе материализовался Бо. В кресле, укутанный тёплым пледом! Дик от неожиданности остановился. Скрипнув зубами от зависти, спросил, стараясь, чтобы голос прозвучал равнодушно:
— А где эр?
— Я за него! Давай, начинай разминку… Что значит — «не помнишь»? Эх, всему-то тебя учить надо! — с этими словами Бо исчез. Ричард моментально забрался в его кресло, завернулся в плед и попытался заснуть, однако не тут-то было. Бо вскоре вновь возник во дворе, таща с собой маленькую чёрную коробочку, которая играла музыку прелестной Марианне. Несколько тычков лапами в эту штуку — и вот на стене особняка проявилось изображение мускулистого бородатого человека, босого, одетого в серые штаны. Мужик стоял, широко расставив полусогнутые ноги, и нехорошо улыбался.
— Делай, как он, — велел Бо, выпихивая Дика из кресла и отбирая у него плед.
Выбора не было — и юноша, как сумел, скопировал сначала позу неизвестного мужика, а затем принялся повторять за ним движения.
— Ну кто так делает? — саркастически поинтересовался заяц, глядя на попытки сонного Ричарда схалтурить. — Не размахивай руками, ты не мельница! Ты телом работай, те-лом! Корпусом! Вот так. Не идеал, — Бо прищурился, — но уже лучше.
— Ты на запястьях отжимайся, а не ложись на живот! Живот к земле не прижимай, кому говорю! Спина должна быть прямая! — Бо не поленился вылезти из кресла и поставить лапу на спину Ричарда.
Лапа оказалась тяжёлой («Отожрался в доме эра, скотина!» — мрачно подумал Дик: в последнее время заяц путешествовал по городу самостоятельно, поэтому было не трудно забыть, сколько он весит).
— Отжимайся на запястьях — а не на пальцах! Потом будешь отжиматься на кулаках.
— Глубже приседай, глубже! Кому говорят! — Бо снова вернулся в кресло и зарылся в плед так, что торчали только уши.
До шпаги Ричард в это утро не добрался. Бо загонял его так, что сил осталось только вползти в свою комнату и рухнуть в кровать, не раздеваясь.
Воспитательный момент
Однажды они ушли от Марианны в середине дня. Ричарду нужно было заглянуть в книжную лавку, прикупить себе что-нибудь, так как библиотечные запасы эра Рокэ подходили к концу. Бо тенью следовал за ним. Не успел Ричард погрузиться в изучение очередных образцов печатной продукции, как над ухом раздался знакомый свистящий шёпот:
— Герцог Окделл, извольте пройти со мной.
— Эр Август! — Ричард чуть не подпрыгнул от неожиданности: он никак не ожидал встретить его здесь. Признаться честно, он совсем позабыл о нём из-за Бо.
— Он самый. Здесь неподалёку есть тихое место, где мы сможем спокойно поговорить. Наедине, — Штанцлер бросил быстрый взгляд на монаха, тот понятливо закивал.
Таверна, в которую вошли Штанцлер и Окделл, и вправду была почти пуста. Бо остался снаружи. Эр Август выбрал одинокий столик в дальнем углу и грузно опустился за него. Ричард понуро плюхнулся на лавку напротив.
— Ваше поведение, молодой человек, отвратительно! Посмотрите на себя. В кого вы превратились?! Таскаетесь за Алвой, как хвост, по чужим домам, кабакам и борделям. Что на это скажет ваша матушка? И что это за монах постоянно крутится вокруг вас? Уж не еретик ли вы? Когда вы последний раз были в церкви?
— Эр Рокэ одобрил его кандидатуру в качестве моего духовного наставника, — смиренно опустив глаза, проговорил Ричард. — Я не имею права оспаривать выбор эра.
— Ваш эр! Да ваш эр — это жалкая пародия на эра! Чему вы от него наберётесь? Пить вино, жульничать в карты и шататься по куртизанкам? Эстебана Колиньяра, в отличие от вас, обучают тактике и стратегии ведения боя. И остальных — тоже. А вы? Неужели сын Эгмонта Окделла родился только для того, чтобы стаскивать сапоги с Алвы? Какой позор!
Про сапоги речи не шло ни разу, и Ричард вспыхнул от возмущения. «Эр Рокэ ни за что не попросит меня об этом! Никогда! Если только будет сильно ранен, но тут уж я сам соображу…»
— Что будет с вашей бедной матушкой, когда она обо всём узна…
Ричард, увлечённый своими мыслями, не сразу понял, что наступила тишина. Он растерянно покрутил головой, однако эра Августа нигде не было. Зато за соседним столиком маячила знакомая фигура в монашеской рясе. Ричард торопливо пересел туда:
— Бо, что ты с ним сделал?
— Да ничего. Отправил его в Гайифу, вот и всё.
— Зачем? — взвыл Ричард шёпотом, чтобы не привлекать внимание посетителей и хозяина заведения, когда до него дошло, какой спецификой обладает регион, где оказался эр Август.
— Он так страстно наклонялся к тебе, шептал что-то, — объяснил Бо, — что я подумал — в Гайифе ему самое место. Всё равно насчёт тебя у него нет шансов. Ты ни на кого, кроме Алвы, не согласишься.
— Я… что-о?! Нет!!
— Ладно, ладно, я пошутил, — примирительно развёл руками Бо. — Раз уж мы здесь, а книги ты так и не купил, давай потратим деньги на еду. Я есть хочу, а домашний обед мы уже пропустили из-за этого старого зануды!
«Обжора инопланетная, — подумал Ричард, жестом подзывая официантку, чтобы сделать заказ. — А всё-таки хорошо, что ты вмешался. Если бы не ты, неизвестно, до чего договорился бы эр Август… и смог бы я всё это вытерпеть».
— Верни эра Августа обратно в Олларию, — попросил он вслух. — Человек Чести всё-таки… пожилой… кансилльер…
— Может, не надо? — возразил Бо, но Ричард так угрюмо глянул на него, что заяц не рискнул спорить.
Тихий вечер дома
— Безобразие, как вы тут живёте! — ворчал Бо, пробираясь через малую гостиную со свечой в лапе. — Водопровода нет, холодильника нет, стиральной машинки нет, пользуетесь свечками! Пишете чернилами и гусиными перьями, ездите на лошадях! Никакой цивилизации, дикари вы!
— Не нравится — убирайся туда, где всё это есть, — буркнул Ричард себе под нос. — Зачем тебе свеча, ты же прекрасно видишь в темноте?
— Ему для меня свечи жалко, — обиделся заяц.
— Между прочим, это мои свечи, — вмешался Рокэ, который, как казалось Дику, дремал с бокалом вина в руке. В это время, в кабинете, над кипами бумаг добросовестно трудились многочисленные копии Алвы. — Зато у нас здесь всё натуральное: еда, одежда, мебель. Никакой химии. Ты же сам про неё мне рассказывал.
— Тогда прикажи подавать ужин. А то без холодильника и искусственных консервантов всё испортится.
— Так вот почему ты столько ешь! — воскликнул Ричард. — Ты спасаешь еду!
— А ты думал, — важно подтвердил Бо.
Превентивные меры
Как-то Наль вытащил Ричарда в трактир пообедать. Было немного непривычно идти по улицам без Бо, но тот куда-то удрал с самого утра и до сих пор не вернулся.
— Кстати, слышал последние новости? — Наль оглянулся по сторонам, затем зашептал: — Оба брата королевы, один из Приддов, цивильный комендант Олларии и эр Август объявлены сумасшедшими и помещены в специальную лечебницу. Они утверждают, что видели говорящего зайца. Все пятеро, представляешь! Якобы он разговаривал с ними. О чём — никто не знает. Я думаю, это из-за того, что все они слишком много пили. Мой батюшка говорит: вино до добра не доводит, лучше употреблять воду. Это и для эра Рокэ будет полезно, кстати, скажи ему об этом при случае. Эру Августу лекари уделяют особое внимание — ведь он ещё утверждает, что в мгновение ока перенёсся в Гайифу на несколько часов, а потом вернулся обратно в Олларию, к себе в особняк. Злые языки шёпотом добавляют, что он в Гайифе оказался никому не нужен, и его очень огорчил этот факт.
«Бо, — догадался Дик, — его лап дело. Пятеро Людей Чести навсегда выведены из строя… Но… так ли это плохо?» Оруженосец Алвы с ужасом понял, что данный расклад его вполне устраивает: теперь никто не станет мешать ему налаживать отношения с эром Рокэ и Талигом.
— Твоя работа? — спросил он вечером у зайца.
Тот не стал отпираться:
— Они планировали убрать герцога Алву твоими руками. Штанцлер собирался дать тебе перстень с ядом. Даже если бы Рокэ справился с отравлением, он всё равно чувствовал бы себя неважно. Его бы убили на следующий день на дуэли, на которую его вызвали бы остальные четверо заговорщиков.
Бо изложил это так уверенно, что Ричард не усомнился в правдивости этих слов. Его захлестнула горечь разочарования в тех, кого он принимал за друзей и соратников. Кроме того, страшно даже подумать о том, что могло случиться с Надором в случае, если бы он нарушил клятву и причинил бы вред своему эру… Заяц отвлёк его от мрачных мыслей:
— Поэтому я принял «превентивные меры».
— Какие-какие?
— Пре-вен-тив-ные. Эх, темнота, всему-то тебя учить надо!
Ричард решил, что настал подходящий случай. Во-первых, его интересовал этот вопрос с той самой минуты, как Бо оказался говорящим. А во-вторых, сейчас ему срочно требовалось отвлечься от мыслей насчёт судьбы пятерых заговорщиков.
— Если мы все тут такие тёмные, то что ты, такой просвещённый, забыл среди нас?
Бо состроил такую серьёзную мину, что Ричард едва не прыснул. Однако сдержался, а дальше смех замер у него на губах, когда он услышал:
— Да вот, решил спасти ваш мир от всяческих разрушений и неприятностей. Ну и тебя заодно. Что бы ты без меня делал! Цени, пока я здесь!
Максимальное наслаждение
— И зачем ты пьёшь столько вина? — спросил Бо у Алвы, который рассматривал на свет полупустую бутылку, вероятно, решая, употребить ли её содержимое сейчас или оставить на потом.
— Потому что хочется. Потому что забываю о проблемах.
Бо скептически прищурился.
— Потому что получаю наслаждение, — продолжил Рокэ уже менее уверенным тоном.
— Какое?
— Эстетическое, — и Рокэ посмотрел бокал на свет.
— Ты же у королевы был сегодня. Не твоя копия, а ты лично. Должен был получить море наслаждения от общения.
— Получишь от неё, как же! Она кого угодно затра… замучает. Все мозги вынесет, все соки высосет. Даже мои копии ходят к ней по очереди — и те уже замаялись.
— Я знаю, что делать! — Бо забрался на стул рядом с Рокэ, порылся в карманах своей рясы и выудил оттуда коробку с таблетками. — Вот! Какое удовольствие ей выберешь? Сексуальное, ментальное или просто эйфорию? Разные варианты — на полчаса, на два часа. Привыкания нет, абсолютно безвредно. Есть с витаминами и микроэлементами. Вашей королеве будет даже полезно — она такая худая и бледная. Ну так что, угостишь её?
— Давай эйфорию на полчаса с витаминами и микроэлементами, — подумав, сказал Алва.
В течение нескольких дней Рокэ возвращался от Катарины в хорошем расположении духа. Пока королева наслаждалась своей эйфорией, Первый Маршал, в свою очередь, наслаждался интересной книгой или здоровым сном на её роскошной кровати.
Через несколько дней после того, как Бо предложил накормить Катарину таблетками, Ричард увидел её на балу. Королева была необыкновенно весела. Она шутила, смеялась, её глаза горели, а щёки пылали. Это было так на неё не похоже!
По дороге домой Первый Маршал, видя недоумение на лице оруженосца, объяснил ему, в чём дело.
— Это жестоко, — возмутился тот. — Это… это… — Ричард никак не мог подобрать нужное слово.
— Юноша, не преувеличивайте, — отмахнулся Рокэ. — Её Величеству нравится, окружающим — тоже. А королева обязана заботиться о благополучии своих подданных.
Получив срочные известия, которые было необходимо доставить Алве немедленно, Дик направился во дворец. Там он встретил эра Августа. Тот сообщил, что Первый Маршал находится у королевы, и проводил в её покои. Камеристка пропустила юношу в безлюдную приёмную и, прежде чем скрыться в одной из боковых комнат, велела доложить о себе самому.
Ричард, не чуя ног под собой, шагнул в раскрытую дверь. Сейчас он увидит свою королеву… Катари сидела за столом и что-то усиленно жевала. Её прекрасные глаза были полны слёз, лицо — исцарапано, а губы распухли. «Неужели эр Рокэ довёл её до такого состояния?»
Присмотревшись, юноша понял, что Алва тут ни при чём: он мирно дрых, завернувшись в покрывало из розового шёлка. На тарелке перед Катари лежал кактус, весь в колючках. Ричард видел такие на картинках, которые показывал мэтр Шабли в Лаик. Откусывая очередной кусочек, королева вздрагивала и всхлипывала, но продолжала мужественно есть. Юноша замялся на пороге, не зная, что делать дальше. Выручил его проснувшийся эр.
— Получение удовольствия — это перегиб в одну сторону, — объяснил Рокэ таким светским тоном, как будто речь шла о погоде, — поэтому для восстановления баланса Её Величеству необходим десятидневный курс отрицательных эмоций. — Юноша, ну что вы так на меня уставились? Желаете присоединиться к Её Величеству, как положено Человеку Чести?
— Вот ещё, мне самой мало! — воскликнула королева и на всякий случай прикрыла рукой кактус. Колючки тут же впились ей в тыльную сторону ладони, но она этого даже не заметила. Такая еда начала ей нравиться.
Отъезд
Однажды за завтраком Бо заявил, что уезжает навсегда. Ричард расстроился, принялся его отговаривать. Рокэ не проронил ни слова.
— Тебе всё равно, что мы больше не увидимся? — удивился Бо. — Твой оруженосец ещё чуть-чуть и разрыдается, а ты молчишь! После всего, что я для вас сделал?!
— Именно.
— И ты совсем-совсем не жалеешь?
— Нет.
— Значит, так, да? В таком случае, я останусь до тех пор, пока ты не начнёшь жалеть о моём предстоящем отъезде.
Рокэ повернулся к оруженосцу:
— Юноша, учитесь, как нужно добиваться своего.
Название: Туда, обратно, а потом все сначала
Автор: fandom Retellings and Crossovers 2015
Бета: fandom Retellings and Crossovers 2015
Каноны:"Властелин Колец", "Dragon Age: Inquisition", "Хроники Нарнии".
Размер: мини, 1230 слов
Пейринг/Персонажи: Братство Кольца, Арвен, ф.Инквизитор Тревелиан
Категория: джен
Жанр: кроссовер, юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Братство Хранителей зарабатывает деньги на восстановление Гондора.
Для голосования: #. fandom Retellings and Crossovers 2015 - "Туда, обратно, а потом все сначала"
Читать дальше— Лезут и лезут… — Гимли обтер лезвие секиры пучком жухлой мордорской травы, более напоминающей проволоку, нежели «шелковистые пряди», многократно воспетые эльфами, и оглянулся. Леголас все еще бродил по месту недавнего короткого боя — небольшому ровному пятачку среди разнообразного размера каменных обломков, хаотично выплевываемых Ородруином. Два десятка живописно разбросанных орочьих трупов несколько оживляли унылый пейзаж подножия Роковой горы, но до полноценного натюрморта картинка явно не дотягивала. Время от времени принц Лихолесья наклонялся, выдергивал из тушек бывших слуг бывшего Черного Властелина свои стрелы и совал их обратно в колчан.
— И чего лезут? В этот-то раз хоть понятно — серебро, много… А в прошлый? Тьфу, картонки с картинками!
Все остальные сотрудники бригады «отнеси-выбрось», бывшие бойцы-Хранители, кроме хозяйствующего эльфа, сидели на тех самых любезно предоставленных вулканом камнях, вокруг некоего довольно массивного предмета, упакованного в грубую дерюгу и перетянутого несколькими длинными веревками. Кроме нескольких прожженных дыр и сильно потрепанных краев, на дерюге имелась надпись «Destroyers of Evil Artifacts» и логотип с контурами Ородруина. Из-под нижнего края «упаковки» виднелись небольшие, неряшливо вытесанные из дерева, колесики.
— А они не за серебром лезут. По привычке. Из принципа. Или из любви к искусству. Больше-то они ж ничего не умеют. — Арагорн сделал длинный глоток из фляжки. Поглядел, прищурившись, на солнце. — Ладно. Хватит рассиживаться. У нас контракт, сроки горят.
— Сроки, контракты, жезлы, медальоны… — Эльф, как обычно, подошел практически бесшумно, даже шлак не хрустнул. — И этот неэстетичный вулкан. Я опять весь в саже и в пыли. О Эру, когда все это закончится? Я хочу к морю. С лютней. И чтобы прекрасная дева бежала по кромке прибоя… И так весь день.
— Гм… но ведь, — замялся Пиппин, подбирая слова. — Она же за день вон куда убежать может. Ее и видно не будет.
— Мой юный мохноногий друг, вы недооцениваете великую силу любви… — Леголас мечтательно вздохнул.
— Ага, или силу желтеньких таких кружочков! Если их дать достаточное количество, так красотка целый день туда-сюда мимо пальм бегать будет! — Гимли заржал.
— Помолчи, гном… — ничто, даже хамоватые комментарии сына Глоина, не могли сбить эльфа с романтического настроя. — Все, Арагорн! Я окончательно и бесповоротно хочу к морю! Хотя бы на две недели, в отпуск.
Четверо хоббитов тут же нестройно загомонили, перебивая друг друга: «А нам домой пора… у меня жена беременная… садик мой без меня засохнет, вон сушь какая стоит… родня на выселение подала, мол, длительно не проживает, а может и помер вовсе. Я, то есть помер… а я, кажется, чайник на плите оставил».
— Домой, домой… Эгоисты! — Арагорн поднялся с камня. — А слова «катастрофическое падение ВВП», «дефолт» и «общий экономический кризис» вам известны? Ворота в городе сломаны! Башни порушены! Дружина третий месяц без жалованья сидит. Прокурорская проверка на черном рынке выявила форменные доспехи. На Пеленнорских полях еще лет пять ничего расти не будет. Мумаки эти, которых не добили. Твари прожорливые. Разбежались по окрестностям. Посевы жрут, что не жрут — то вытаптывают. Мы с вами сейчас единственный реальный доход казны. Так что марш– марш. Труба зовет!
Владыка Гондора перекинул через плечо конец одной из веревок, коими был обвязан дерюжный куль на колесиках, вдохновляя остальных личным примером. Соратники, кряхтя и вяло матерясь, потянулись занимать свои места в импровизированной упряжке. Леголас и Гимли присоедились к Арагорну, разобрав два оставшихся веревочных «хвоста» — тянуть. Хоббиты привычно сгрудились позади перемещаемого в гору объекта — толкать. Гэндальф, в силу возраста и авторитета, из упряжки был освобожден. Он был штурманом — шел впереди, определяя наименее трудоемкий маршрут.
— Барлоги забери совсем эту Нарнию с ее колдуньей, — вздохнул Гимли, налегая на своё «тягло». Король и принц налегли на свои. Колеса со скрипом провернулись и укутанная дерюгой хреновина сдвинулась с места. — Вот к чему такой пафос? Нет, чтобы как у нас — кольцо сковать волшебное. Или вот медальон, как у Слизерина. Ну, посох рунный. Карты, как у Дворкина. Так нет же! Все беды в мире от баб! Во всех мирах! Вот если мужик злодей — все ровно, все адекватно. У Саурона — колечко, у Волдеморта — книжка, медальон, диадема… у Кощея русского — вообще иголка! Распихал по карманам и топай себе, ландшафтами любуйся! Как только баба в злодеях… То зеркало неподъемное, да еще и говорящее… Х-х-хех! — тройка «бурлаков» напряглась, сдергивая зацепившийся за валун куль. Куль отозвался металлическим «бум-м-м-м!» — Помните, какими словами оно нас всю дорогу крыло? Мерин мохнорылый… тьфу!
— Ага! А мы обмылки! — пожаловались сзади.
— …То вот трон цельнолитой! Ей самолюбие почесать, а нам теперь пупки надрывай! Дуры бабы! Дуры!
Четыре часа спустя злые, потные и запыленные Хранители стояли на уже знаменитом скальном выступе во чреве Роковой Горы, вокруг того самого рогожного куля. Точнее, стояли трое — Арагорн, Леголас и Гимли. Гендальф, как обычно, с многозначительно-удрученным видом куда-то удалился, а хоббиты использовали конечную точку маршрута (как, впрочем, и любой другой привал) как отличный повод перекусить. Они уселись возле скальной стены, на четырех небольших плоских камнях, расположенных вокруг еще одного, побольше. Центральный камень исполнял роль стола. Прямо на нем была разложена жареная крольчатина. Метрах в трех от обедающих, на противоположной стене, сияла огненными рунами мемориальная доска: «Здесь в конце Третьей Эпохи отважным и морально несгибаемым хоббитом Фродо Бэггинсом было уничтожено то самое Кольцо Всевластья».
Поверхность скалы вокруг мемориала пестрела коряво выполненными эпистолами «Саурон жыв», «Хелкор в серце новсегда», «Маргот — помнем, любим, ждем». Выше всех было глубоко врезано в камень вечное «А барук вас всех казад!».
— Завершим благое дело, помоги нам Эру… — Леголас уперся ногой в тяжким трудом приволоченный в гору предмет, собираясь спихнуть его в клокочущую внизу всеуничтожающую лаву Ородруина.
— Эй, погоди! — Засуетился гном, выдергивая откуда-то из-под доспеха немаленьких размеров ножовку. — Погоди, я ему подлокотники отпилю! Одни подлокотники-то ничего ж не натворят!
— Гимли! У нас контракт! — Арагорн устало скривился. — А в нем сказано «…целиком, полностью и навсегда». Повторяю медленно. Це-ли-ком. Пол-нос-тью. Твоя моя понимать?
— Понимать, понимать… столько драгметалла зазря… вандалы! — Сын Глоина в сердцах сплюнул, но ножовку убрал.
— Не сердись, друг мой! — Леголас мягко улыбнулся. — Мы же серьезная фирма. У нас репутация. Мне ли тебе это пояснять… — Перед полуприкрытыми глазами перворожденного принца уже явственно плескалось теплое море, и нагая красавица с развевающимися косами уже в третий раз пробегала мимо, зазывно покачивая соблазнительно-загорелой попкой. — Пошел!
Эльф толкнул куль. Тот сдвинулся, на мгновение замер в неустойчивом положении на самом краю и стремительно ухнул вниз. Через пару секунд внизу чавкнуло, по стенам Роковой Горы пробежала уже привычная Хранителям дрожь и Серебряное Кресло Белой Колдуньи перестало существовать. Целиком и навсегда.
***
В это самое время в Королевской Башне Гондора настойчиво запиликал палантир. Тонкая девичья рука легко коснулась поверхности шара, активируя соединение, и серебряными колокольцами зазвенел голос:
— Добрый день! Вы дозвонились в офис компании «Destroyers of Evil Artifacts» Мы поможем вам избавиться от любого зловредного артефакта, амулета и иного порождения черной магии. Удобно, надежно, навсегда. Если вы хотите сделать заказ — нажмите один. Если хотите ознакомиться с прайсом — нажмите два. Прослушать отзывы клиентов нашей фирмы — нажмите три. Если вы звоните в секс по телефону и перепутали номер — просто положите трубку! Надоели! — Она помолчала, успокаиваясь, и уже совсем другим тоном продолжила — О! Вы хотите сделать заказ! Старший менеджер Арвен, слушаю вас. Да, уничтожаем навсегда, с гарантией. Артефакты, амулеты, жезлы, посохи, стулья… существ? Каких именно?.. Живых, гуманоидного типоразмера… М-м-м…. Откровенно говоря, пока подобных заказов у нас не было, но, я думаю, Хранители справятся. Да, конечно, те самые Хранители, даже не сомневайтесь! Записываю: объект — Корифей, тевинтерский магистр, масса около центнера… Спасибо, что выбрали нашу компанию, леди Тревелиан. Уточните, пожалуйста, координаты нахождения объекта… Мир Тедас, идти по дороге, вымощенной красным лириумом… Понятно, благодарю вас. Уничтожение целиком и навсегда в течение двух недель с момента оплаты. Всего наилучшего, леди Тревелиан!
Королева Гондора отключила палантир и потерла виски.
— Корифей… магистр. И хоть бы карту какую дали! Ладно, Гендальф справится. И будем надеяться, что этот Корифей хотя бы злодей.
@темы: ФБ